Во славу

Наплевать с высокой колокольни,
Мне на тех, кому не угодил.
Тех, кто мною снова недоволен,
Тех, кому противен и не мил.

Наплевать на их нравоучение,
Я друзей лишь слушаю совет.
Уважаю я чужое мнение,
Если злобы в говорившем нет.

Если был со мною несогласный,
Вежлив, то стремлюсь его понять.
Ведь как все могу я ошибаться,
Не могу всего на свете знать.

Но всегда я за собою право,
Сам решать оставлю, как мне быть.
Наплевать мне на дурную славу,
Я своим умом стараюсь жить...

Вот уж не ждала в этот час ночной,
Поверь давно я поняла, что за "герой" со мной,
Но я найду немного сил,
Чтоб ты о лишнем не просил.

Эй, космонавт любых неправд,
Давай не прячь-ка ты глаза,
Ведь я скажу себе: нельзя,
Пора вернуть уже ключи,
Другую дурочку лечи,
И плюс - понять уже давно,
Что здесь не светит ничего.

Себя пока держу в руках,
Хотя минут так через пять
Я не смогу пообещать.
И что касается меня,
Так не скучала я ни дня
Ни по ягненку, ни по льву -
Я даже слаще...

На сцене тихо плакал Арлекин…
Толпа была в восторге. И на «бис»
Являлась группа стройненьких актрис.
Он, выполнив репризу, был один.

Его печаль лишь вызывает смех.
Ему такая и досталась роль.
Ты шут! А потому уже, изволь,
Другим оставить славу и успех.

Слеза с лица смывала бледный грим.
Тоска сжимала сердце, как удав.
Ушел со сцены… Так и не узнав,
Все разошлись. И ты не нужен им!

Погашен свет и опустевший зал
Нырнул в объятье темное ночИ.
Ты только шут! И боль в висках...

Оглянись, сознаньем миру улыбнись,
И в сердце радость возроди,
Как птица в небе радостно,
Расправив крылья, оглянись...

В лучах звезды поём мы славу жизни,
Мы как дельфины в вихре света и любви,
И нет сильнее нас созданий,
Мы мир, мы человечество любви.

Мы дети света, в нём мы были рождены,
Пройдя эоны лет страданий тьмы,
Мы снова возрождаемся в любви,
Как птица Феникс - мы огненные ангелы, любви!

Оглянись, сознаньем миру улыбнись,
И в сердце радость возроди,
Как птица в небе...

С Днём рождения, Василий!
Жить желаю - лишь красиво!
И друзей иметь на-славу,
И фанаток гоп-ораву!
Быть благоразумным,-
Не серчать бездумно!
Полный ворох СЧАСТЬЯ
И избыток страсти!))

Я выйду в поле,- роскошь на полях,
Мы вырвали войну, прогнали тучи.
Вся живность поднялась, уж не в яслях,
И каждый в меру сил, и всяк могучий.

И выплеснули вдох всех старых бед,
Во славу истины, идут метаморфозы.
И даст душа таинственный обет,
Стараясь жить и в лютые морозы.

И были слезы в чаше до краев,
И выла пустошь, что оцепенение.
Не каждый видывал даров,
Но каждый видел их исчезновение.

Но что-то вырвалось вперед,
И что-то тянет за собою.
И станут роскоши не в счет,
И...

Загляну в твои глаза лаской и любовью,
Растревожу твой покой нежною игрою.
Разрумяню цвет лица сладким поцелуем,
Чувства радугой слились, неспроста волнуем.

Ничего не говори, тишина сказала,
Согревает верный взгляд теплым одеялом.
Мы общаемся с тобой, вечны расстояния,
Мы с тобою, навсегда, стерли расставания.

Не пытаюсь врозь идти данною судьбою,
Вижу добрый, чудный мир, я перед собою.
Если веришь в чудеса, будет сказка с нами,
Все сюжеты наречем света именами.

Тебя крепко...

Вишур родимее и ближе
Мне снится только по ночам,
Увы, я не бывал в Париже
И славу Родине отдам …

Нынек здесь рядом по соседству,
Село большое , магазин ,
Тут проходило моё детство –
Здесь брали с бабкой керосин…

Мы восемь вёрст шагали пёхом,
Уставши , высунув язык,
Для взрослых даже путь далёкий,
А в пять то лет - совсем «кирдык»…

Палило солнце нас нещадно,
Дорога пыльная была.
«Давай, внучок , присядем , ладно,
Успеем мы ведь до темна…» -

Мне бабка говорила тихо...

Жена разумная - от Бога,
Венец для мужа. Только жаль,
Что на земле таких немного.
Нашедшему её, ей-богу,
На грудь положена медаль.

Да что медаль, скорее орден.
Ведь благонравная жена -
Царица Савская на троне,
Генералиссимуса вроде
Супругу славу даст она.

А та, что ненавидит правду,
Есть верх бесчестия, коль врёт.
Супруг отчаявшийся рад бы
Вернуть отцу её обратно,
Да кто ж назад её возьмёт.

Дом мудрая жена устроит,
Чтоб муж не жил в нём как в гостях.
А глупая жена, не...

Октябрь-могильщик не чурается лопаты,
По воле года, за умеренную мзду,
Готов он так прикрыть останки брата,
Что если будут рыть, то не найдут…

Целуй же крест, пока ещё есть силы,
Смотри на лик и слушай перед сном
Не «Отче наш» и «Господи помилуй»,
Но мой апокрифический канон.

Язычнику и бывшему седьмому
«Достойно есть» не гимн во славу дев,
Но миг, скользящий в необъятный омут,
В котором всем страданиям предел.

Усопших не поднять знаменьем крестным,
Не вызвать смерть...