Во глубине

Яркий свет взметнулся высоко,
Ослепил вдруг сиянием цвета.
Поток лучей его всем виден далеко,
Природа просыпается с рассвета.

Тишину нарушая вокруг,
Меж деревьев все сгустки ветра
Собираются в замкнутый круг,
Ощутить всё сияние спектра.

Бесконечной ниточки звенья
Пробуждают в душе порывы,
В глубине своего забвенья
Не пускают лететь в обрывы.

И я греюсь в лучах, не сгорая,
По тропинке иду нетленной.
Не видать ни конца, ни края
Этой огромной вселенной...

Прохладный вечер наступил,
И ветерок тревожит душу
Китайской флейтой с дивных гор.
Безмолвная жара осталась
За линией заката солнца, –
Скатилось с высоты за море,
И утонуло в глубине,
Оставив красную полоску
На близком, близком горизонте -
Могу рукой я дотянуться,
Большим пальцем провести,
Стереть последние следы
Ушедшего в безмолвье дня.
Пришла прохлада, день ушёл,
И радуюсь покою ночи…

В глубине твоих чувств тону,
Находясь посреди Океана.
Ветер свежий гонит волну,
Страстным гребнем меня накрывая.

Бирюзовая тайна вод.
Переливами Солнца блики.
Сердца любящего тепло
Золотыми лучами разлито.

Далеко, далеко с синевою небес
Свою краску смешала Океана безбрежность.
Нет начала простору и конца ему нет -
Распахнула объятия нежность...

Плывёт мой парусник до берега забвенья
По морю сказок - для него маршрут не нов.
Тягучим мёдом растекаются мгновенья
На скорлупе хрустальной мимолётных снов.

Вокруг разлит волшебный свет, его мерцанье
Покровом трепетным воздушной кисеи
Ласкает взгляд и погружает в созерцанье
Видений чудных, в них фантазии мои.

Вот бухта грёз, в ней тонкий запах апельсина.
На пристань туфелькой сафьяновой шагну.
Хотя зовёт к себе цветущая долина,
Я оглянусь на чистых вод голубизну.

Замечу рыбок...

Мерцает бледный огонёк
В круженье тени.
И с каждым разом лепесток
Огня сильнее.
Вскипает восково смола,
Уходит серым
Дымком, обугленного дня,
Сердец прощеньем.
И жадно лижет языком
Огонь всесильный
Обиды прожитого зла
В сознанье винном....

И алым цветом из груди
Цветок осенний
Вбирая мудрость изнутри
По кровным венам
Растёт и движется во вне
К снующёй тени...
И вот растаял в глубине
Остаток терни...
Ушла из лёгкого,крови
Блокада жести.
И ярким пламенем зари--
Твой мир...

Он хотел оседлать, как коня, этот «Айрин».
На виндсерфинге мчать по гривастой волне.
Ураган оказался свиреп и коварен.
Он наездника сбросил и скрыл в глубине.

А не так ли иные из нас, стихотворцев,
Возжелав покоренья вершин, крутизны,
В сумасбродно-отчаянном противоборстве
Погибают на гребне высокой волны?..

Кому храм и кресты,
Аналой и свеча.
Кто-то палит мосты,
Или рубит с плеча.


Для одних - лишь расчёт,
Да ухмылка в глазах.
А кому-то брат - чёрт,
Нет понятия " страх".

Я зайду под навес
На святое крыльцо,
Но иконы кривят
Под лампадкой лицо.

На воротах навес,
Да заказан мне вход
И не будет чудес
В сердце лезвием лёд

Ну, так кто мне судья?
Я признаю свой грех!..
Но торопят друзья
Для дальнейших потех.


Где-то там, в глубине,
Как рычание крик.
Развернусь, и...

Я принцесса океана
обитаю в глубине,
как сказал великий классик,
на холодном, скользком дне.

Зацепившись за кораллы,
наблюдаю в полутьме
Одноклеточные драмы
в окружающей среде.

Проползают мимо звёзды,
песни булькают киты.
невозможно оторваться
от подводной красоты!

Две подруги-прилипалы
Умоляют: «Погадай!»
Присосались как пиявки,
Хоть их с мясом отдирай!

На подводной лодке ужас-
их взяла на абордаж
каракатица Людмила:
хочет трахнуть экипаж.

Морж Хотёлкин матерится...

Я преподам вам всем урок,
Сказал внимающим пророк.
И дико закусив губу,
ВДРУГ ОНЕМЕЛ И НИ ГУ-ГУ.

Случается так иногда,
С людьми, которые когда,
Узреют в мыслях, что всех ждёт,
И сбудется как время подойдёт.

Когда-то древний физисом назвал,
Энергию, что движет весь прогресс,
А если и случается развал,
То незаконным будет сей процесс.

История почти всегда права,
Если правдива в точности она.
Но в том- то и лежит её беда,
Не видим правды в ней мы иногда.

Мы верим Библии...

Плакать в платье песка
и любить море,
насколько хватит соли и бриза;

слизывать тени аллей
подошвой осени зрелой;

тело кутать в стихи и стихии –
это значит любить до конца,
до весенней шизофрении.

Лилией выплывет солнца ладья,
чтобы пелось светлее
на слете воскресших.

Утешится тьма
океаническим дном.

За окном расплетутся деревья
и узелки на память.

Станет немного необходимей
жить, дышать, бежать,
курить, глотать, говорить,
писать, и много еще чего,
о чем стоит...