Внимать

Заворожена словами,
Отгорожена делами
От мирских утех и славы,Вам внимала не дыша,

Вы вещали, как умели,
Обещали, что хотели,
Но за этой длинной трелью
Была мёртвая душа.

Было тело Аполлона,
Был и взгляд, почти влюблённый,
И на сцене целый вечер
Выступал большой актёр,

Догорали сонно свечи,
Умолкали чудо-речи,
И в конце недоброй встречи
Вдруг мелькнул холодный взор.

Взгляд обученного зверя,
Взгляд, который всё проверит,
И опять быля потеря,
Одиночество и смех,-

Я...

Вновь слышу я имя,
Хочу улыбаться,
Светлее мне станет вдруг солнечный свет.Внимая желанию, опять открываюсь,
И, грусть опрокинув, воскликну: «Привет!»

Смеяться, смеяться и снова смеяться!
Девиз твой по жизни, он любит тебя.
Рассвет и закат ты весельем встречаешь,
Меня утешая, бодря.

Тебе я одной исповедую тайну,
Увянут цветы всего Мира пред ней:
Роскошней, чем пламя, прочнее металла,
Лишь чувство моё к моей Лене теперь!!!

В послеполуденную пору
На диком пляже городском
Зной уступал воды простору
И тешил праздных липким сном.
Не властвуя лишь над заботой,
Не многих что на думы отвлекла,
Кое - кого опутала работой,
Да ребятишек любопытством извела.
Один, оставшись без надзора,
Малец подвижный лет семи,
На крабов вел охоту споро.
Как вдруг, судьба его возьми,
Нащупав что - то под камнями,
Извлек предмет на белый свет.
И был флакон то с письменами,
Забытыми давно в глубинах лет.
И взрослый был бы...

Мне грустно без тебя и одиноко.
Ты был моей душой, моей опе"кой.
Я для тебя жила, без устали порхала...
Мне очень жаль, что нас с тобой не стало.

День изо дня переживаю, как ты?
Волнуясь и тоскуя засыпаю,
Ты болью был, но больше был отрадой.
Как отпустить смогла? Не понимаю...

С тобою я впервые осознала,
Что значит быть за сильными плечами.
Я в крепости жила и не внимала
Проблем иных, чем наши разногласия.

Теперь одна, как жалкий, мокрый птенчик,
Что выпал из гнезда в тот мир...

В древнем сборнике преданий
Средь затерянных сказаний
Есть история о том,
Как прославил Божий дом
Некий выходец с народа,
Младший сын простого рода.
И сказанье говорит:
Был тот парень знаменит.

Знаменит, да мало чести
В славе той; кабы на месте,
Где тот славу добывал,
Кое - кто его застал,
Из родни лежащей рядом...
Только тот шалил с оглядом.
Потому и был спокоен;
Кто не пойман - не виновен.

Впрочем, дело молодое.
Сам себя осудит вдвое
Позже он за те дела.
Но твердит еще...

Она была художником от бога
И видела во всем судьбы портрет.
Весна, романтика так были ей знакомы,
В душе для постоянства места нет.
Ее стихия - свод прекрасный неба,
Ее постель - зеленый шелк травы.
По лабиринтам улиц бродит тихо где-то
От самого рассвета до зори.
...Шел дождь.
По улицам скользили,
Как тени одинокие тела,
Секундами встречались, говорили,
Прощались, расходились навсегда.
Вода так нежно стены огибала,
По контурам домов скользила вниз,
Как море, лужи томно разливала...

Как-то, наверное, вечером,
Может быть, даже ночью
Встретимся , всё же встретимся,
Письма узнают почерк.

Ты добежишь до лестницы,
Смело протянешь руку:
"Что же тебе не креститься?",
Но, не внимая звуку,

Я прикоснусь: стелется
Дрожь по перилам с током
К пальцам твоим. Лечится
Прошлое, но без толку.

Временем не измерится,
И не убрать на полку
Прошлого в каждом месяце
Ровно двоим - с горку.

И не прожить большего,
Чем на часах замерло:
Перешагнув ступень,
Я упаду замертво...

И опять, под мерцанием лика луны,
И под звуки тонкой, печальной струны,
Я тебе расскажу о горе любви.
Ну, так что же, в картину мою загляни:
Его имя сокрыто, его памяти нет,
Он уже не увидит солнечный свет.
Он теперь лишь легенда старых веков
О коварной любви великих богов.
Он не мертв, но вся жизнь его умерла.
Почему же любовь его так предала?
«О, прекрасный из всех, кто ходил по земле,
Что нашел ты в этой холодной Луне?
Ведь твоя красота была даром богов,
На земле не нашлось бы...

Случайно, издалека,
Как песня льется строка.
Течет сомнений ручей
Сквозь лес бессонных ночей.
Журчит мелодий река –
Печальна и глубока:
Порой почти не слышна,
А может, даже, смешна.
Как детский лепет нежна,
И с ветром вольным дружна.
Взмывая ввысь, к облакам,
Внимая крыльям-рукам,
Вздыхая лишь о своем,
Мы песню жизни поем.

Мысль изреченная есть ложь.
И чувства явленные — тоже?
По окнам тарабанит дождь,
Ночную тишину тревожит.

Как одинокий пианист
За фортепьяно без пюпитра
Роняет пальцы на карниз,
Ночь наполняя дробным ритмом.

И, запрокинув к небесам
Лицо бледней луны, маэстро,
Прикрыв глаза, внимает сам
Причудам переходов presto

В andante, largo... И опять
В неистовую дробь фламенко.
В расплывах на стеклянной стенке
Колышется — ни дать, ни взять, —

Аптека...