Вниманием

Было это наяву
Вам про это расскажу…
Старец к нам во двор явился,
Как на голову свалился.
Весь заросший и седой
И с огромной бородой…
Из одежды у него
Лишь холщёвая рубаха,
А клюка в руке его…
Несколько тяжеловата.
Видно долгий путь он шёл,
Как от мира отрешён.
«Что, милок, пеньком сидишь,
Удивлённо так глядишь?
Давай в хату зазывай,
Стол обильней накрывай.
Время мало у меня,
Разговору на три дня…»
Я немного осмелел,
Свою песнь ему запел:
- Коли время, мол в обрез…
Проявлю...

Искал напрасно я внимания,
Не слышишь ты меня опять.
Не смог стену непонимания,
Меж нами в этот раз сломать.

Не смог к тебе я достучаться,
Мы слишком разные с тобой.
В себе ты пожелал остаться,
В обидах утонув душой.

Твоё услышать нежелание,
Друг друга нам не даст понять.
И вновь душе моей страдание,
Твой взгляд сердитый сумел дать.

Ведь кровь родная мы с тобою,
А ты меня не хочешь знать.
В свой мир ушёл, живя собою,
Нас не желая понимать.

И отчуждения меж нами,
Я не...

Пахнет морским приливом – к дождю.
Между нами пропасть – один поцелуй.
Прикоснулось слово к губам и стало цветком.
В глубине зрачка – облачко перламутровой пыли
от вспорхнувшего бабочкой ветра.
Воспоминания – разводы неба
в отражениях глиняных луж;
дыхание – остывший туман на фризе.
Одинокая груша разбросала осколки ветвей
по паутине стекла – мне бы столько дорог.
Томик хайку согревает внимание –
словно печаль светлячка-фонаря в окне
кембрийского океана –
в ожидании сна у костра...

Я нашёл на пустыре брошенное, позабытое богом стихотворение,
изъеденное белой пылью и молью безмолвного февральского одиночества,
еле дышащее тонкой слезой не прочтения;
я взял дымящуюся крупицу его ветхих, пожелтевших слов,
пропустил через, заточенное об ночь, внимание сердца,
и оно распустилось, выдохнуло кувшинкой зимнего солнцестояния
на ладонях хрустального льда, словно свеча в храме –
живое пламя, облачающееся в сосуд человеческой плоти.
Вот оно – я услышал аромат полночных...

Не разучилась я любить и плакать,
Не растеряла веру и мечту
Я научилась боль подальше прятать,
И научилась верить в доброту.

Я научилась быть слегка наивной,
Чтоб не увидел кто моей слезы.
Огнем последней страсти неизбывной
Сшиваю раны порванной души.

Ловлю мгновения для ласки и внимания,
Последней капли солнца луч не с гас.
Порою хочется мне просто понимания,
Предпочитаю плен любимых глаз

Промежуточные галактики, гравитационные
линзы, концентрируя внимание на объекты,
передвигались, наблюдая, оказывали влияние
на увиденное, выбор, сфера осознания не пре-
пятствовала использованию, не зная, устрой-
ства, торили пространство, создавали торы,
пути, суммы по историям, а вы? увеличивали
повседневную скорость, замедляли время,
чесали темя, вспоминали, что цветут вишни, и
груши, подвязали виноград? были в себе, ра-
ды, сирени? что на земле, распускала цветки,
тем временем...

Разбившейся на кусочки мутного света май,
на кусочки светопыли, преломившей красоту пустоты.
Осколочные ранения дождя, прошедшего накануне,
словно тонкая плоть клубящегося сладкого воздуха,
оттачивающая рассеянное внимание.
Утро, приправленное черно-белыми кадрами рассвета,
дрожащего на лепестке засыпающей розы ночи.
Раскрывшийся цветок неба, облетающий редкими облаками.
Пробившаяся зелёная мгла поглощает сквозняк влажных аллей.
Лезвие полуденной бритвы, вскрывающее остроконечные шпили...

Это был просто хороший фильм,
Который мы не досмотрели.
Остаток сюжета превратился в пыль,
В котором уже не мы были.
Я не хотел, чтобы всё было так,
Я не знаю, почему это случилось.
Но точно в этом никто не виноват,
Просто так получилось.

"Человек-стих"

Так много музыкантов,
Быть одним из них.
Совсем нелепо как-то,
Если ты человек-стих.

Ну, нет, это не так,
Это совсем не нелепо.
Слово, музыкант,
Это слово поэта.

Так много художников,
Быть одним из них.
У живописи в...

Шёлк волос нежнее лета
По плечам бежит волною.
Сердце вынуто поэта
Перед светлою луною.

Губы трепетного слова
Говорят бальзамом в душу.
Я хочу вот также снова
Распускать с тобою уши.

Я хочу с утра проснувшись
Ощущать биенье сердца.
И с работы вдруг вернувшись
Находить тебя за дверцей.

Я хочу дарить подарки
И оказывать вниманье.
Чтобы ты, как в море чайка,
Заглушала быт сознанья.

Сергей Прилуцкий, 12.05.2012, Алатырь

«Пустое лето и осень и зима», весна
всё пусто? кристалла грани, вершины
пустоты, свободы, инерции предел?
удел счастливых? доступных ко всему?
порыва ради, потребности и трепет и старанья
на задний план? а перспектива яви? (где нави
нет и правь в одно сольются и столкновения
и трения пустяк?), скольжение по плоскости, а
как? паренье, в «вакууме», джем молитв,
где горечь слаще мёда? а горе, образ главный?
сошествия, внимания, и скорби о днях,
наполненных и суетных, увольте, расстройте...