Внезапно

Как пуст, бывает телефон, и в сердце пусто стало.
В нем нет звонков и смс, как будто не бывало.
Молчит, и всё вокруг как будто замерло внезапно,
И даже слышен сердца стук, оно всё ждет напрасно.
И начинает всё болеть, и руки, пальцев муки,
Так рвутся, что-то написать, но мысли тянут… это ведь разлука,
Раз тишина, здесь в телефоне, то сердце пусть не рвет её.
Остановись…. И в сотый раз лишь, посмотри…
И убери, как телефон подальше,
Все чувства нежные свои, ему отдашь уже не ты.

Она появится внезапно,
Когда ты будешь не готов
Из тёмных недр подсознанья,
Из-за незримой грани снов.

Она упорно ждёт момента,
Когда сумеет в мир попасть
И злобно ринуться в атаку.
Беззвучно разевая пасть.

Ей вечный спутник - запах смерти,
Как символ вечной пустоты,
Собою время тормозящей.
Меняться станешь с нею ты.
И из несделанных поступков
И нерассказанных обид,
Она придёт незримой тенью,
Весь мир собою поглотит.
Она внутри тебя не дремлет,
А выжидает...

Закрывая дверь, не хлопай:
Будет шум, а толку нет.
Зло растёт, питаясь злобой,
Гнев даёт дурной совет.

И не прав, кто пылкость нрава,
Не сдержал и нагрубил.
У нас нет на это права,
Даже если правым был

Почему-то часто громко,
Люди в споре говорят.
И внезапно поволокой,
Злость начнёт туманить взгляд.

Хлопнув дверью из квартиры,
Выбегает он без слов.
Он вообше-то не задира,
Но сейчас на всё готов!

Бить, крушить, ломать, калечить,
Его зверем сделал гнев,
Забрал облик...

Ну, зачем этот вечер багряный
Полыхал над не спетою песней?
Ну, зачем вы уходите рано?
Неужели настолько нам тесно?

Неужели обрушится небо?
Или солнце внезапно остынет?
Никогда ты помехою не был.
А теперь и не будешь... Отныне...

Запечаталась в память кручина.
С нею вместе уйдем за тобою...
Догоревший закат не причина
Все оставить за горстью земною.


ноябрь 2009 г.

Я пришла, опять пришла на Землю.
Дышит грудь свободно и легко.
Соловьиным трелям снова внемлю.
И целую лик Христа, тайком.

Знаю, всё закончится внезапно,
И погаснет свет зари в глазах.
Но пока подснежниковый запах
Разрывает снежный наст в лесах.

Крест распятья близится к Голгофе.
Ноет лоб в предчувствии венца.
Но спадает грусть прозрачным гофром -
Я в сетях искусного ловца.

Жду Его вознёсшегося Миро -
Испросить помазания миг.
И тогда расстаться можно с миром.
Я пришла издать...

Милая Белла, сегодня не мру я со скуки.
Белое небо с утра, как огромная простынь,
всем обещает любви. Липы тянут вверх руки
ветками в лайковых, чёрных, длиннющих перчатках.

Милая Белла, весна опустилась внезапно,
рваной улыбкой Земли, оголяющей дёсны.
Плотью своей вдохновляет чумазое завтра,
чтобы оно зацвело на вчерашних остатках.

Белла, родная, тебе ли не знать, что невинность –
это всего лишь стежок у немого хирурга.
Я и не помню, когда в первый раз с ней простилась
с местным...

Досталась мне эта сухота:
Писать обидные стихи,
Как будто неразумный кто-то
Их вжал, в горячие мозги

Не гром то грянет - баба кличет,
Не перекрестится мужик
И не улыбкой, злобой тычет,
Внезапно оскорблённый миг

Я б закричал, но все чужие,
Чтоб с потом глупость проявить:
"Дебилы ходят, как благие!"
И руки с Понтием умыть,

Но встал в глазах завесой мутной
Её греховный, чёрный рот
И по душе толпою жуткой
Гудит и топчется народ!

- "Алло! На провод Мойшу мне повесьте!
Что? Умер? Так внезапно?... Удружил...
Поверить не могу в такие вести.
Он говорил всегда - чтоб я так жил.

С какой нужды вдруг сам стал небожитель,
Ведь от него шарахалась болезнь?
Меня за слабонервных не держите -
Как вышло так, что он уже не здесь?"

- "Что Мойша так ушёл одномоментно,
В том разобраться органы должны,
А от чего - написано на лентах:
"От тёщи", "От детей" и "От жены"...

Морозный вечер. За окном февраль.
Метель заносит снегом лобовое...
До полика прижатая педаль,
Мотор надрывно, перетужась, воет.

От фар лучи, застрявшие в стене
Внезапно вставшей снежной карусели...
Идет кино о той былой войне,
В которой многим не дойти до цели.

Февраль знобит блокадный Ленинград
И каждый день длинней любой недели.
Дорога жизни. Покидают ад
Детишки, позакутавшись в шинели.

И вьет узор на лобовом февраль,
И быть теплу, коль через смерть проскочат.
Водитель...

У реки ли, у тёмного брода ль,
Три берёзки стоят на поляне:
Две – в обнимку, а третья поодаль,
В одиночку сражаясь с ветрами.

Смотрит в небо она сиротливо,
Ожидая дождя не однажды,
И глядится с крутого обрыва
В чёрный омут, страдая от жажды.

А напротив, кивая берёзе,
За бурливой речной быстриною,
На зелёном пологом откосе
Клён стоит, опалённый войною.

Машет веткой обугленной, куцей,
Через реку её привечая,
И пытается ей улыбнуться,
Обгорелой макушкой качая.

И берёза...