Внешний

Когда-то жизнь столкнула нас,
в соседнем переулке.
Мы шли с подружкой, в летний час,
болтая, на прогулке.
И нам хотелось куража,
смеяться беззаботно...
По тротуару, неспеша,
идти куда угодно...
Каникулы! Уроков нет!
Какое было счастье...
Пирожные жуя, щербет -
купили где-то сласти.
А позади - два паренька,
настойчиво шутили...
Просили дать им "огонька",
хотя и не курили...
Мы познакомились вот так,
я помню эту встречу...
Красавец ты, твой друг чудак,
казалось, что навечно...

Я же знаю, ты любишь шалить,
Так, чтоб было обоим приятно.
Ты не можешь его не любить,
Он же входит туда и обратно.

Что естественно, то хорошо,
А особенно, если красиво.
Если мальчик поглубже вошёл,
Значит девочка будет счастливой.

Совершенству предела ведь нет,
Как и нету преград между нами.
Я ведь знаю один твой секрет,
Ты его хочешь трогать губами.

Не смогу я тебе помешать,
Как же так, отказаться от счастья?
И в ладони твои не спеша
Помещается главный участник.

Он...

Спаси нас, Боже!
Ты же знаешь,
Как незначительна наша вина.
Много ль мы можем,
Коль Тобою даны нам
И наша природа, и наша судьба?
Нам устоять бы в жертвенной радости,
Душу утратив и с Тобой возродив.
Ты воскресишь нас тогда Своей Благостью,
В Отчих Обителях, грешных простив.
Затворит Хозяин двери -
Поздно уж стучаться,
Не последовав призыву
С внешней тьмой сражаться.
Торопитесь, пока здесь вы,
К Богу обратитесь.
Не отдаст навечно в муки
Грешников Спаситель.
Эту истину...

Добрым может быть ветер,
Долгим может быть путь.
Ты уйдёшь на рассвете,
Не сумев отдохнуть.
Расставаясь с любовью,
Ради денег с другим.
Ты сживаешься с болью,
Мы отныне враги.

Добрым может быть утро,
Долгой может быть ночь.
Ты всё та же как будто,
Даже внешне точь-в-точь.
Но поникли ресницы,
И бессмысленный взгляд.
Время не повторится,
Не вернётся назад.

Добрым может быть слово,
Долгим может быть день.
Только ты не готова -
От тебя одна тень.
Ты не сможешь быть прежней...

Ты знаешь всё обо мне,
Но ты не в силах понять,
О чём кричу я во сне,
И кем желаю я стать.

Мои привычки и вкус,
Тебе известны во всём.
Мой каждый минус и плюс,
В моих повадках знаком.

Ты знаешь что мне претит,
Что мне позор, а что Честь.
На что во мне аппетит,
И что не стану я есть.

Тобой изучен, но всё ж,
Всё это — образ лишь мой.
С ним я лишь внешне похож,
И я в душе не такой.

Ты знаешь всё обо мне,
Но не поймёшь никогда.
Лёд не поймёт суть в огне,
Он — неживая вода...

Если Любовь – поток энергий золотых, что льется из Истока мира,
а Твое сердце отражается в моем, сливаяся в единый белый Лотос,
то Бог меж нами жив!
Гармонии звучание не нарушаемо уж боле никакою грубой силой.
И Красоты потока не остановить, как умножения истины
необъяснимой связи линейной логикой не разложить
на две простых формальные посылки.
И Ты не в первый раз меня Себе же возвращаешь…
после череды грязных снегов и разрушительных событий на гребне рока.
Души землетрясений...

Когда в беду судьбы приказом,
Пошлёт мир, жизнь темнеет в нём.
Когда во всём всё вдруг и разом,
Нахлынет, маму мы зовём.

Мы вспоминаем маму с Богом,
Когда миг страха нас найдёт.
Когда по жизни нас дорога,
В болото горя заведёт.

Когда терпеть уже не можем,
Когда сожмёт нас боль в тиски.
Мы или: - «мама», или: - «Боже»,
Шепнём, сжимаясь от тоски.

Ведь даже, величайший воин,
Дитя — пред мамой и Творцом.
Он внешне лишь — всегда спокоен,
Но есть пределы сил и в нём.

Тоска...

Взрослеем мы, взрослеют и игрушки,
Машины изменили свой размер.
Уже не кукол нянчают подружки,
А я уже с дипломом инженер.

Всё изменилось, кто-то стал солидным,
При галстуке с бородкой и в очках.
А кто-то стал общественным и видным,
А кто-то топ-модель на каблучках.

Всё поменялось, здесь уж не попишешь,
Все изменились, даже мы с тобой.
А ведь в душе мы дети, Ваня, слышишь?
Лишь внешне изменили облик свой.

…вот – по внутренней…. По внешней
Стороне буквально здешней
К верху пузом к низу ртом
Нисходящим бугорком
Навзничь слишком в трансе низком
Не без свиста в лёте быстром
Сентябрительный микрон
Пал в земельку – под листом…

14. 09. 16

Непонятные вокруг — непонятности,
Просто всё во всём всегда — только с виду.
И творятся круг меня дела-странности,
Круг замкнулся их, никак — я не выйду.

Раньше просто было мне и удобно,
И всегда я твёрдо знал, что мне надо.
Мир иной раз шлёпнуть мог, но беззлобно,
За шлепком вслед радость шла, как награда.

Не тужил жил я и шёл — всегда прямо,
Видел всё что впереди, предо мною.
Обойти всегда умел, если яма,
Лёгкой жизнь моя была и простою.

Но вот сглазили меня, видно как-то,
И...