Вкус папирос

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

Никого не трогал,
Сентябрем шел жарким,
Думалось про море,
Бархатный сезон.
- Эй, постой спешащий!
Сзади хрип раздался,
Обернулся – кашлянуло
справа вирусом в лицо.
Слева счастья нету,
Знал ведь я об этом
И удар судьбины
лихо пропустил.
Я чуть пошатнулся,
В звезды окунулся,
А оттуда образ выплыл непростой –
С маникюром на ногтях,
И костюмом от Амосу
Курит он Трэзура папиросу.
- Выбери меня, выбери меня!
Умоляет джентльмен меня.
И пока стоял я безобидный
пробежал мамаем...

Полдень. Полночь. Время, мордой
Тычась в сердца вялый мускул,
Заглянуло в шланг аорты,
Обнаружило: там пусто.
Время стало. Время сникло.
Хмурит брови, морщит губы.
Ковыряет пальцем в иклах,
Нервно курит.

Я — напротив. Я — попроще:
Лик спокоен, дух прозрачен.
В ресторанной пьяной роще
Вскользь высматриваю платья.
Дамы, девы… — На работе
И на выгуле с мужьями...
Сервированною плотью
Блещут залы ресторана.
Счастье тем, кто знает голод!
Я ж — гляжу без аппетита:
Я...

- Ты готов умереть за землю свою,
Давно ли ты слышал такие вопросы?..
Стояли солдатики в вечном строю,
При вольной команде куря папиросы.

И каждый мечтавший о счастье своем,
Солдатская доля -налево,на право.
Прожженный в атаках смертельным огнем,
Знакомился прапорщик с личным составом.

Не зная пощады косит хмурый взгляд,
Свирепым дыханием всех содрогая.
Как дробь барабанит покорный отряд,
Всю вольность и слабость уничтожая.

И видели в прапоре силу отца,
И твердый кулак между...

Камень грел бок, подставил солнцу, вибрация
говорила ему о многом, (помнил всё от рожде-
ния мира), инфузория туфелька в луже,…….
кремний в процессоре, знали достаточно, вос-
принимали реальность, алчность действите-
льности, так губка имела такое свойство, всасы-
вала в себя информации влагу, так и мозг бедо-
лага не мог побороть свою сущность, органами
чувств фильтровал сведения, а пищеварение,
материальный мир, где тот пир, почки жид-
кость, лёгкие воздух, где тот дух, потух...

У каждого есть вечные любовники,
И мы тоскуем в сердце лишь о них.
Всё остальное - маленькие скромные
Сюжеты для исписанных страниц.

Но в миг влюбленности, интриги эти нежные
Выглядят как новая любовь,
Как песнь звезд и шелест волн прибрежных,
Как свечка, чей фитиль зажегся вновь.

И только время отвечает на вопросы,
Кого же сердце снова приютит,
Выкурим ли снова папиросу,
Или в душе - любовью заблестит...

Валет жил разумом в хаосе.
Меняя обличье обёртками,
Ходил по воде в алом парусе,
Порезанном злыми шестёрками.
Скрывая улыбкой презрение,
В невысказанном вопросе,
Пытался снести покаяние.
С Богом в своей папиросе,
Ругался минорными нотами.
Преследуемый королями,
Метался по грифу аккордами,
Мечтая о Пиковой Даме.
И падая в озеро рифмами,
Взрываясь кругами отчаянья,
Слова становились молитвами,
Меняя свои очертания.
У ног его звёзды рассыпались
Мёртвым, негреющим пламенем.
И...

В упряжке моей – табун лошадей.
Все объезжены, но упрямы.
Не удержишь их, то затопчут людей,
Или скачут на дерево прямо.

У лошадок моих нет подков и копыт,
И гарцуют они на колёсах.
А упряжка моя не пылит, а коптит
Недокуренною папиросой.

Мне не страшен теперь ни мороз и ни зной,
Выезжаю в любую погоду.
Только нужен другой табуну водопой –
Пьют бензин мои кони, не воду.

Чтоб коней разогнать, не поможет мне кнут.
По-другому смогу их пришпорить.
Как на «газ» надавлю – кони...

Туман воспоминаний в голове,
Мерещатся походы боевые,
В далекой той, проигранной войне,
Мне кажется, что не мои, - чужие,

Как вспомнить я могу, двадцатый год,
Херсон, в котором я, ни разу не был,
В саду окна знакомый переплет,
Мансарду и в кроваво-красном, небо...

У скал, ревущий бешено прибой,
И ржание коней в большой станице,
В буденовках озлобленный конвой,
А море так на солнце золотится...

Встает из моря густо-красный шар,
Босой, стою в рубашке у обрыва...

Разошлись по жизни, разошлись,
Разбежались на две половинки.
Словно друг об друга обожглись,
Не найдя золотой серединки!

А в душе ещё тлеет огонь,
Обливается сердце слезами –
Как упавшая с полки гармонь,
Всеми жалуется голосами!

Не понятно, зачем, почему?
Кто ответит на эти вопросы?
До сих пор ничего не пойму
За вином и дымком папиросы.

Всё пройдёт, но прошедшего жаль.
Вновь весною распустятся почки,
Но останутся в сердце печаль,
Да немые вопросы у дочки!