Вишнёвое облако

В озябшем небе тонут облака.
Холодной дымкой иней серебрится,
А снег пушистый, как во все века,
Под ноги нам и на руки ложится.

Ласкает своей свежестью виски,
Целует губы, плечи обнимает,
И от дыханья нашего с тобой,
Не долетая до земли, он тает.

Идём мы тихо – тихо, не спеша,
Любуемся озябшею луною.
И, кажется, что в этот самый миг
Нет ни кого счастливей нас с тобою.

Когда взлетаешь ввысь над облаками,
Все кажется ничтожно и мало.
Все что сложилось в обществе с веками
Не стоит, в принципе, наверно ничего.

Мир собирали,строили годами,
Но рушится все за один момент.
Об этом пишем мы нетленными стихами,
Но каждый все же верит в хеппи энд.

Мы делаем лишь то,что захотелось,
Врем,не опуская лживых,мутных глаз.
Нам это все приелось,притерпелось,
Но повторять же проще каждый раз.

Порода не дает нам расслабляться,
Под солнцем место...

Прошу я убегая далеко скажи как лучше верить и мечтая искать огни чужие суть в другом, но нам решать про поиск и еще ты здесь мне все расскажешь я бы сам не думая вернул.
Мне тучи дней любви и света вернули поиск не надеясь встретить облака и небо

И пусть ты далеко вернусь я не хотел всех удивляя говорить про будущее заново тебе
И пусть ты очень далеко мне кажется смешным чужое горе.
И я придумал план такой же непростой из звуков лучших будущие тайны мне след
вернут и путь такой же...

Где в сиреневом центре квадрата,
не искомом на шаре Земном,
перечёркнутый знак невозврата
заискрился сусальным огнём,
где туманного варева ложка
разлилась на районном плече –
мы с тобою как яркая крошка
на огромном, святом куличе.
Пусть поливочный ЗИЛ нам пока что
обслюнявит плащи в кураже…
Мы сегодня – желанное брашно,
поглотившее Бога уже.
Мы и сами – уставшие боги:
не поймали трамвай за бока
и идём по намокшей дороге,
перешагивая облака.
Нас ещё увенчали: беспечность...

С шапкою облаков, с шапкою набекрень
Наших касаясь снов, новый проснулся день.
Знаешь, не надо слов, нужно вставать, но лень,
Будем с тобой заниматься любовью весь день

Ветер несет листву с мокрых, холодных крыш
И отражается хмурое утро в дырах оконных ниш.
Хитро прищуришь глаза, снова меня удивишь,
Ну а пока, под щекою ладошка, ты спишь.

Все-таки ты прекрасна, даже когда пьяна,
Вместе с тобою рдеет тонкий бокал вина.
Старая плачет скрипка, вечная, как луна.
Сегодня, единственный...

Вздохнув, промолвила она:
«Какой красивой я была!
Из всех красавиц ни одна
Со мной сравниться не могла.
Мужчины – те, до одного,
Желали мёда моего...
Но и сейчас я ничего!
Ещё теснят желанья грудь,
Ещё стройна, гибка, сладка.
И я для вас могу вернуть
Вон те, из рая, облака».

Не летаю теперь в облаках.
От обрезанных крыльев мне больно.
Лишь мерцает огонь на свечах...
Зажигая надежду невольно.

Полетать над облаками,
Исписать блокнот стихами,
Звёзд коснуться, между прочим,
Вдохновиться очень - очень,
Посмотреть, где есть ошибки,
Подарить врагам улыбки,
С мотыльками покружиться,
В роднике воды напиться,
Побывать в саду, где розы,
Всё принять: метель и грозы,
Дождь и ветер, гром и тучи,
Верить снова - солнца лучик
Оживит, подарит нежность
И любовь, и безмятежность!..
Я парю в чертогах Рая,
Мир всем сердцем обнимая.



Фото автора "Птичка в небе".

Облако белым крылом,
Солнце укрыло и тьмою.
Тень обнимала наш дом,
И остужала собою.

Ветер с Востока, земляк,
Прочь, облаков гонит пятна.
Гонит без платы, за так,
Тень ему их неприятна.

Я ж, не спешу никуда,
Болен душою и телом.
Прошлые, грузом года,
И силы нет во мне квелом.

Краски поблекли в глазах,
Мысли как вялые клячи.
Путаюсь ими в словах,
Фразы из них мало значат.

Облако съел горизонт,
В небе осколки глазури.
Ветер чуть слышно поёт,
Песнь не случившейся бури...

К творцу придет однажды Маргарита, преодолев земное притяженье.
И там , у моря, радостно-сердито, он ей подарит новое творенье.
И будет говорить о расстоянье, как расставанье – счастье невозможно.
И тихо улыбнется на прощанье, кота она погладит осторожно.
- Возьми с собой, - Фагот ее попросит. – Кота или поэта? – улыбнется.
И взгляд на пену яростную бросит. И в звездопад до времени вернется.
Кот и мужчина страшно одиноки. А звезды где-то рядом рухнут снова,
Что остается? Лишь песок и...