Вишневый компот

Тридцать три несчастья,
Пропадите пропадом.
Я не в вашей власти,
Не такой безропотный.
Богатырской силою
Наделила матушка.
Жизнью изобильною
Буду жить я радужно.

Над молочною рекой
Золотые горы
Вы ищите не со мной –
Я не стану спорить.
Буду я искать любовь,
Смейтесь – ваше дело.
Выбрал путь себе другой,
Чтобы сердце пело.

Припев:
Тридцать три несчастья,
Я не в вашей власти.
Вам налево, мне направо.
Порознь заживём мы славно.
Место ваше лишь в аду,
Дом мой в вИшневом...

кто самим собой богат,
тот всегда делиться рад!
----
легко жалеть и сострадать,
трудней - стакан воды подать! (а - компот:)
----
твоя любовь (и доброта)
нежна должна быть, но... тверда! (иногда:)
----
горды мы тем, - сказал поэт, -
чего у нас в помине нет!
----
со злом веди священный бой...
в самом себе... с самим собой!
----
лишь только не дурак поймёт
какой он всё же - идиот! :)
----
не ты имеешь миллион,
а - тебя имеет он! :)
----
кто цифры помнит...

Ты говорила... что не пьёшь... не куришь...
Умеешь шить... стирать... варить.
Что чистоту ты очень любишь...
Автомобиль мой будешь мыть.

Ты говорила... алгоголь не переносишь...
Пьёшь только сок и лимонад.
Что любишь пить компот из абрикосов...
Я на слова твои повёлся... как дурак.

И без раздумия тебе предложил...
Чтобы ты замуж... за меня пошла.
Тихонечко сказал – Спасибо Боже...
Такая мне жена ох... как нужна.

Теперь спешу домой после работы...
Нельзя мне больше пить...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»

Портреты юдиц в истечном кармине

Четырнадцатый фрагмент

Именины, Урания, пой
Звездочетов, к балам оглашенных,
Им дарит ли великий слепой
Одиссею и жен совершенных.

Ах, фиады, лелейте шелка
Сребровласых небесных гризеток,
Хмель пусть бродит, какая тоска
Истемнит млечный холод розеток.

Пусть юдицы, хотя захмелясь,
Огнь жасминовый видят и свечи
Именитств, и беленой мелясь,
Чернь лиют в белорозные течи.

Девятнадцатый фрагмент...

Яков Есепкин

• Из книги
«Сонник Корделии»


Портреты юдиц с беленой и темными кубками

Тридцать первый фрагмент

На червленых серветках тлеют
Золотыя и красные свечи,
Внове ангели тихо пеют
И хористки лишаются речи.

Это мы премолчим, это мы,
Яко шумно юдицы алкают,
И в решетах царицы Чумы
Жгут белену, о тортах икают.

Шелк менады вознимут слегка,
Обнажая лишь течива хладной
Всеотравленной мглы и шелка
Ид каймой соводя червоядной.

Сорок третий фрагмент

Хлебы...

Яков Есепкин

«Стихотворения из гранатовой шкатулки»

Пиры у Тийи

Второй фрагмент

Неба одницы славят златых
Бассарид, мы и сами во цвети
Дионисий чаруем святых,
Льем всенощность в порфирные нети.

Доливайте харитам вина,
Оды к радости паче терзаний,
Ах, очнемся ль от дивного сна,
От печальных и томных лобзаний.

Будет царственно Тийя молчать,
А фиады шелками увьются,
Где и можно еще воскричать,
Где о хлебах юродные бьются.

Четырнадцатый фрагмент

Золотые со чернью...

Под утро, накрывшись пледом,
заправив молчание в душу
Ты знаешь, четвертую среду
не сплю в окруженье игрушек
Ты видишь, за звездами прячет
волшебник свою паутину
Где нам, застраховано зрячим,
жить первую врозь - половину

Легко балансировать лежа
на грани протертых извилин
Заказывать новое боди,
крестить пополам сердцевину
Добавить, вишневого джема
по-зимнему спорить с тоскою
Ловить предыдущую тему,
а в прочем опять -

Уткнуться в предплечье, как только,
сломают...

Япония, тебе не спится.
Встречаешь первой ты рассвет.
И солнце по утрам садится
на золотой велосипед
в твоих горах.

В твоих садах вишневых души
сгоревших в ядерном огне
бесцельно бродят. Вот послушай!..
Звучат, как песня в тишине
их голоса.

Твой самурайский кодекс чести
превыше всяческих обид.
Да что обиды!.. Чувство мести –
оно и то тебе претит.
Простила ты.

Простила ты и кровь и слезы.
Простила просто, без затей
неизлечимые лейкозы
потом родившихся детей,
не знавших...

И теперь, загнанная в угол, краем живой плоти и
вонзенной иглой сознания понимаешь –
как противен фрак и декольте на обочине пыльной дороги.
Как навязчиво выглядят одинокие пальмы и
как некстати всеобщее голосование, пискливое брюзжание и заносчивость.
Как отчаянно пульсирует в тебе
в другом увидеть отражение,
но оно лишь тускло мелькает и оседает пылью.
Вороватая крадучесть спешки и упреков скольжение.
Об асфальт, напрягаясь, трутся шины,
ершатся щетиной.
Взгляд на...

Однажды, при свете прохладного дня,
Мой город печальный покинул меня.
Свернулись дороги тугим узелком,
Набились березы в вагоны битком,
Слезинку смахнул опустевший вокзал…
Мой город уехал… а я опоздал…

Слоняюсь, как тень, по пустой тишине.
Лишь гулкое эхо вздохнет обо мне.
Бездомным котенком заплачет зима.
Уехали школы, заводы, дома…
Простились со мной старый парк у реки
И дальней деревни витые дымки.

Мой город уехал… Но в сердце моем
Останутся окна с весенним...