Виражи весенние

Дорожка вела меж берёзками
В прелестных зелёных борах,
Мчался по ней виб-повозками
Кортеж весь в Штатских мехах…
Вольготно летел он просторами,
Войдя в восхитительный раж,
И погосты сшивал километрами
В авангарде головной экипаж…
Перекур – у камня со звёздами,
В златисто искристых цепях
Жива память о павших героями
В кроваво избиенных степях…
Здесь и Штатские дяди бывали
В незабытых с годами местах,
Гостями вернуться ль мечтали?!
На родимую… да в сединах…
Когда-то их судьбы...

Ты неплохо владеешь своим ремеслом.
Но тебе надоело. Ты жутко устала.
От отца и от матери копишь тайком.
Пьют они. Нищета. Водки вечно им мало.

Прожила ты в аду до 16 лет.
Беспробудное пьянство, скандалы, побои.
Ты - ребенок, а детства, практически, нет.
Не успела узнать ты, что это такое.

Выдает твой хозяин, от прибыли, треть.
И ему наплевать, что мала эта плата.
На проблемы твои не желает смотреть.
Говорит, что сама ты во всем виновата.

Твой клиент - не старик и в руках его...

Ты забыла, ты всё позабыла,
И совсем не при чём здесь склероз.
Просто ты никогда не любила
До восторга, до боли, до слёз.
То, что было моей окрылённостью,
В небе пляшущей рыжей звездой,
Для тебя было лёгкой влюблённостью
В том апреле, в тот май молодой.
Нет, совсем не беспамятно счастье.
Вы, пожалуй, неправы, поэт.
Я два месяца был в его власти.
Двадцать лет в моей памяти след.
То ли след, то ли свет пребывает
Может, в памяти, может, в душе.
И от нынешних бед исцеляет,
И упасть не...

Подниматься из омута
Чтобы лопнуть на солнце
Кровавыми брызгами
Розовым пузырем
Древний глаз расколот
И тлеет щелью
Трещиной бездны
Обухом тайны
В недрах слепящего солнца.

2. Ветер

Пространство вразнос
Утро пора трепать
Расталкивая полотна
В стороны света.
Парус надут
Отколовшись куском
Черепицы
С исцарапанного небосвода
Ломтями развален сосуд
Дымного неба.

3. Ночь (дом)

Тени плетут мосты
Протягивая на ладони
В ночь упругий трамплин.
Чаинки...

«МИГ» скользит по площадке для взлёта –
Серебрится на солнце металл.
Человек в глубине самолёта
Держит твёрдой рукою штурвал.

Для него это вовсе не сложно:
Много вылетов сделал пилот.
Только сердце стучится тревожно,
Не давая «добро» на полёт.

Гонит мысль от себя: «Предрассудки,
Как обычно сегодня взлечу.
Плохо спал я последние сутки –
Надо будет поведать врачу»…

Взлёт, и правда, прошёл как обычно;
И пилот, высоко над землёй
Чертит в небе фигуру привычно
Очень ровной...

Время ломает судьбу на крутых виражах,
Жизнь оставляет следы от болючих засосов…
Я потерялся в иллюзиях и миражах,
Я заблудился в глухих лабиринтах вопросов.

Сводит с ума мерзкий крик бесконечных звонков,
Вычеркну жён и подруг телефоном о стену!
Тянутся мантрами строчки беззвучных стихов,
Снова прощая далёким и близким измену.

Дверь на засов, никаких по ночам интервью!
Пылью вчерашней лежат на столешнице грёзы.
Вырежу бритвой из песни припев "I love you",
Вновь наливая в стаканы...

Мы уйдём в никуда и придём ниоткуда.
Через тысячи лет может, встретим друг друга.
На одной из планет среди млечных путей,
Я тебя буду звать: «Прилетай поскорей!»

Пыль от звёзд на кольце у Сатурна лежит,
На моём же кольце лишь слезинка дрожит…
Как бы ни был твой путь труден, очень далёк,
Я тебя буду звать, чтоб услышать ты мог.

На крутых виражах среди звёзд и планет
Ты отыщешь меня через тысячи лет.
Буду яркой звездой путь тебе освещать
И любовью земной среди тьмы согревать...

Последняя осень двадцатого века.
Почти нету сил для рывка, для разбега,
Для новой любви, для кочевья бездомного,
Для пира разгульного с бочкой бездонною.
Всё меньше надежд, откровений, желаний,
Всё больше утрат, расставаний, прощаний.
Дистанция к финишной ленте всё ближе.
Немного осталось уже виражей.
Но всё же Истории шаг я увижу
На тысячелетнем её рубеже.
Шагнуть бы за нею с Россиею вместе
Туда, где нет войн, голодухи и слёз,
Где люди добры, а мозги все – на месте,
Где «быть иль...

Первый квартал миллион нам послал.

Второй поставил «зачет».

Прогноз нам давал четыре с лишком,

А боссы дали расчет.



Лев, аналитик на кофейной гуще,

Прорицал без поправок на ветер.

Подсыпьте в шорт, а в лонг - еще пуще.

И масла, братки, не жалейте.



В этот день - он близок уже - будет сводка красным красна.

В этот день на крутом вираже мы заглянем в пропасть без дна.

И Лев бессильно сожмет кулак: «Как же так, Боже мой, как же так?»

Ведь это не просто...

В руке заветное зерно
Сверкает нежным аметистом,
Блестит в заре огнем лучистым,
Давно для радости дано...

В морозный день... В добре и счастье...
В Начале, в точке, на меже
Растает Тень, прогнав ненастье...
Дробится луч на вираже...


20/02/2009