Вид

Устал я жить и умереть хочу,
Достоинство в отрепье видя рваном,
Ничтожество - одетое в парчу,
И Веру, оскорбленную обманом,
И Девственность, поруганную зло,
И почестей неправых омерзенье,
И Силу, что Коварство оплело,
И Совершенство в горьком униженье,
И Прямоту, что глупой прослыла,
И Глупость, проверяющую Знанье,
И робкое Добро в оковах Зла,
Искусство, присуждённое к молчанью.
Устал я жить и смерть зову скорбя.
Но на кого оставлю я тебя?!


Сонет 114

Не то мой дух, гордясь...

Вот брызнул Дух очами Света сквозь пелену.
И ты сбегаешь по ступеням звонкого Рассвета
Встречать Весну.
Вдруг сквозь завесу формы мир реальный проступил,
Как сотня солнц зажглась, не ослепляя.
И видишь сердцем, как Эйдосы* души
Невероятными цветами расцветают,
В прозрачной яркости переливаясь,
Пронзительною нежностью объяв,
Симфонией линий просияв,
И геометрией полёта на крыло пространство взяв.
Так мир тот излучался, пульсировал высокий цвет,
Аналогов земных не зная.
Со звуком...

Как шпаги блеск в таинственной ночи –
Сигнал о близкой к смерти передряге,
Так непорочно чистый лист бумаги –
Хороший знак того, что разум чист.

Неважен слог в котором нет любви
К чему-нибудь, а может и к кому-то,
На вид скромна и немощна минута,
Но миг стыда неделями кровит.

Отшельник прав, но нет верней молитв,
Чем те, которые не для латыни,
Болит душа и тело в страхе стынет
Когда надежды не видать вдали.

Чем больше слов покоится в гробах,
Тем легче быть к природе и...

Ты - весна по жизни,
Мне легко с тобой,
Все уходят мысли
Грустные долой...
Не подашь и вида,
Не издашь мольбы,
На судьбу обиду
Ведь не держишь ты...

ПРИПЕВ:
Лёгкая женщина -
Нелёгкая судьба,
Жизнь даёт трещину -
Это не беда...
А грустит иногда -
Вид не подаёт,
Лёгкая женщина -
Всё легко пройдёт.

Я тебя согрею,
Ты меня в ответ -
Вместе веселее,
И теплей вдвойне...
Так легко с тобою
Сердцу моему -
Я тебя укрою,
Я тебя пойму...

ПРИПЕВ ( тот же )

проигрыш

ПРИПЕВ...

Он глаза открыл, не веря,
И подумал: «Это сон».
Вспоминал: он запер двери?
Был вчера «хороший он».

Вновь открыл, и вопль истошный
Вдруг сорвался из груди.
В это верить невозможно,
Это в жизни не найти.
Там у ног его сидело
Существо, не описать!
Очень тоненькое тело,
Руки, ноги, пальцев пять.

А лицом, почти что рыба,
С кожей гладкой голова…
Даже брови встали дыбом, -
Воздух выдохнул едва.

Тело всё в чешуйках, в блеске,
Вроде, как комбинезон.
Аргумент искал он веский...

Сердце!
Скажешь ли?
Где?
В какой дали?
Отцвели деньки не видать ни зги.

Затуманил мрак Русь цветущую
Чёрный враг прополз - в кровь поющую

Постамент гробниц,- даль зловещих лет
Оправляется в траур чёрных лент

От узнанных, не угнанных, не забытых, не слепых
Просыпается награда грозных дел твоих святых

- 1 -

От монгольских злых оскалов, дым костров от коих вился
На равнинах тучных пастбищ ворон, смерти – жизни, объявился

Вообразил себя владыкой, этот, узких глаз...

Как это тупо в тишине ночной, писать стихи и знать, что ты не прочтешь.
Говорить о чувствах не понятных. И быть уверенной, что гулять с другой пойдешь.
И это так выводит, понимаешь. Да я глупышка, но поверь лишь для тебя.
Я так хочу поговорить, но не решаюсь, мне кажется, ты не поймешь меня.
Ну и еще, зачем же мне все портить, зачем из-за любви делать трагедию трех людей.
Нет, лучше уж мне закончить думать, что ты нравишься мне все сильней.
А сердце предательски бешено бьется в груди...

1
А ближе к вечеру - по факту
( часов так около семи… )
и гости ( те, кто внемлют такту )
хотели ехать ( «Чтоб к восьми…» ),
но, тут, хозяин, столь польщённый
( Чрез пунш - весельем поглощённый! ),
ворота вздумал запереть…,
а посему: пришлось стерпеть…,
ведь он, в тирадах изливаясь,
всем, громогласно, объявил,
что никого ( Коль так решил! )
не выпустит ( Зло улыбаясь! ),
ну, то есть, оных, со двора
( И то - до самого утра! )…
2
А вскоре музыка, бравурно
( Довольно кстати...

Ночное, тише, эта октава играется выше, «выше,
чем звёзды, разлетающиеся во вселенной, нашей
непременно, а не чужой?» «о чём ты милой?» рас-
пределение масс и атомов, поле, как покрывало,
наполнило пространство,………………
думали мы, вяло, (непременно, без зазоров),
«держи воров, украли гравитацию»,…. «ерунда,
делают вид, попали в прострацию»,… «опять об
одном и том же, о зависти», «а как её завести,
сдвинуть с мёртвой точки и детства кусочки,
мелодии, звуки, муки, переживания...

Сгустилась тишина,
Как сумрак русской ночи!
Вошла Она – мой Дант,
В одежды нежности одетый.
Расцвел бутон Огня на сцене.
Скрестилися Лучи (чёт и не чёт), как шпаги,
Пролив торжественный аккорд Любви Небесной.
Вот Голос зазвучал Её,
Сиянья полон Он.
И золотилось Слово,
Что новый Дант Сказал,
И был Он в Женском платье,
Черном, как ночь, златыми звездами расшитым.
Так Рок Судьбы распорядился,
Так Орион решил и Сириус возжелал.
Свершилось то, чего желала древняя Нефрит,
Преемница...