Ветви гнутся от яблок

Кружит голову осень голая,
Заметет листву и по новому.
То подхватит в пляс,то уложит в ряд,
Фейерверком взрыв яркий листопад.

Легкость на ветвях, ветви поднялись,
Листья ,наконец, с ветром улеглись.
Павший с облаков матовый туман,
Осветит собой яркая луна.

И в ночной тиши за ухом чеши,
Аномальный всплеск чудом нас тешил.
Комариный писк закусал меня,
Крайности принес в гости октября.

Постучали в дверь месяцы тепла,
Летняя краса за углом ждала.
Кланялись всему,Извинялись все...

В вечном шаре хрустальном

Твой образ ловлю,

Он, как скопление воздуха,

В вакууме заточён

И в пирамиде настольной,

Что тень сохраняет Твою.

Он, как разрез продольный,

На сердце моем, Анкхом зажжён.


Что я ищу и где ищу? –

Только встречу с Душой жду!

Ты являешься мне в образе моей Души,

И я отправляю рифмы спать,

Размеры сворачиваю, ритмы ломаю вспять!

То есть, плюю на материю!

Ты же любишь строгость гармоний,

Чистоту традиции.

Но оставим...

В душу, друг, забили гвоздь,
Поржавел он от печали? —
Заходи в лачугу, гость,
Здесь сердцами отощали.

Бабы, карты и вино
Привлекают всех заблудших.
Я заблудшим был давно,
А теперь один из худших.

Несгибаемая суть
Человеческой породы:
Отраженье обмануть —
В зеркалах мы все уроды.

Счастлив тот, кто видит лишь
В отражении фигуру.
Без грехов не разглядишь
Жизнью гнутую натуру.

Аккуратней, здесь порог,
Как обычно перед дверью...
Жаль, что ты из всех дорог
Выбрал, друг...

Было страшно.
Он медленно шел по безлюдной дороге каменистой,
Опустив вниз голову,покрытую материей темной.
Лохмотья покрывали высокое тело буро-пятнистое.
Опираясь на посох перебирал четки рукой свободной.

Было страшно.
Касаясь рукой трав и ветвей на обочине,
Те в ответ зеленели и цвели ярко.
И оживлялись растения рядом прочие,
И таял снег, и становилось жарко.

Было страшно.
У сбитой ,намедни, насмерть собаки,
Замедлив свой шаг он присел, зашептал.
Посохом сделав какие-то...

Пролетая над гнездом чиновника...
Русского «честного» сановника.
Душа здесь радует, поёт...
Как чиновник наш живёт.
Видать «трудится в поть и лица»...
Коль такие замки у удальца.
Вот поэтому деревеньки вымирают,
Что чиновники в верхах процветают.
Вот с какими ребятами...
Мурыми да богатыми...
Патриотизм в России «подымать»...
Ведь как умеют страну разорять.
Миллиардами в России воруют...
Вот поэтому так и шикуют.
А деревни в России, зачем нужны...
Народу русскому такие слуги...

Вспорхнёт, как бабочка зари,
твоих ресниц усталый отзвук,
и облака-поводыри,
разбавив померанцем воздух,

на верность присягнут закату.
Сквозь чёрно-белый дым ветвей,
вскрыв запоздалых встреч глиссандо,
проступит полдень фонарей –

ты вскользь помашешь маякам,
что льют янтарь в прибой метели;
ключ упадёт в родник замка,
обрызгав тишину за дверью.

Сорвётся, бабочкой зари,
с ресниц пастозный сонный ветер;
душа скучна, как трижды три,
но, скуки ради, и бессмертна.

Химера...

Дождик косы свои развесил
серпантином на ветви берез,
по весеннему он куролесил,
примеряя одежду из звезд.

Его березы понять не сумели
что такое творится с Дождем?
Качали тяжестью шапок ели:
«Сорванец! Ему всё нипочем!»

А Дождик играл с девчонкой Рябинкой,
по мальчишески её задирал,
она ж, смущаясь, из ягод накидкой
прикрывалась, шепча: «Вот нахал!»

В ответ он смеялся задорно
и ветви ей нежно ласкал,
не стесняясь, целовал принародно,
и руку с сердцем ей...

Бледных рук тишина – нескончаемой ночи предтеча –
антрацитовой тенью ложится в туман покрывал;
ожерелье волос опускается блеском на плечи,
как рождественский снег, осветивший лиловую даль.
И на крапчатом небе чернильными складками тают
перекрёстки ветвей – им брусничные губы твои,
что-то шепчут по-летнему, и безвозвратно теряют
тихий голос дорожный в зеркальных развязках зимы.
Бледных глаз тонкий лёд, отражая холодные искры
переменчивых окон, скользнёт тишиной в зеркала;
аметистовым...

Я снова здесь. Я снова дома,
Приехавши издалека
Туда, где всё до слёз знакомо:
И лес, и поле, и река;

Где от ветров берёзы гнутся
И продуваются насквозь.
Как хорошо, что мне вернуться
В родной посёлок довелось!

Я слышу трав привычный шёпот
И сосен звучные басы,
Волны рассыпавшийся ропот
У вдавшейся в реку косы.

Здесь воздух кажется целебней,
Здесь беды можно забывать!
И мне с годами всё потребней
Хоть иногда, но здесь бывать!

Ночь загадкой полна,
Ночью движутся числа.
Дыней спелой Луна
В небе тёмном повисла.

Звёзды томно горят,
Путь наш Млечный мерцает.
Космос, "старый пират",
Светом синим играет.

В парке, в дальнем углу,
Спит старушка скамейка.
Карп плеснулся в пруду,
Стихла соек семейка.

Ёжик, колкий чудак,
Круглый тёплый комочек,
В рослых диких кустах,
Фыркнул. Сжался в клубочек.

Старый гнутый фонарь
Жжётся светом, блефует.
Он здесь праведник, царь...
Он здесь с ночью...