Ветренный ясень

Но в этой встрече – примирение Неба и Земли,
Бездонностью любви согрета встреча.
И боги устремили долу взоры,
Из горна сердца льют сокровенные огни.
У этой встречи нет границ, преграды пали ниц,
И лишь Звезда им притяжением сияет.
Горят нездешними лучами их глаза, и полнятся уста молчанием.
И руки и дыханья скрещены.
Два сердца сплетены в один узор,
Зерном одним пророщены, и мыслию одной устремлены.
И тень судьбы так призрачно бессильна,
Недостижимые для рока, но выстраданные им...

Долгие ливни из дальних полей
Жалобно звуки ночами доносят.
Нынче над родиной древней моей
Тянется осень,
тянется осень.

В желтых накрапах закат сентября.
Время пришло, и прощать, и прощаться.
Голос теряется в шуме дождя.
Не докричаться,
не докричаться.

Ясень у окон, как бледный овал,
Тонкие ветки стучатся о крышу.
От одиночества друга позвал.
Друг не услышал,
друг не услышал.

Отблески дальних размытых дождей
Грустные мысли сегодня наводят.
Светлые письма из...

Да ведь, что-то останется все же,
Кроме этих бумаг и чернил.
То, что было родней и дороже,
И чего в этой жизни ценил.
Ведь не рокот надрывно-вороний,
В дальней сини протяжно катясь,
Сохранит и со мной двухстороннюю
С этой жизнью обратную связь.
С этой тропкой от старого дома,
У оврага сбегающей вниз,
Где таинственно и незнакомо
Золотится смородинный лист.
Приоткроются, как в настоящем,
Сквозь эпохи и все времена
Этот ясень, под ветром звенящий,
И живущих людей имена.
Чернозем...

Я сорок дней молчал, но слово прорвало
Молчанья ткань и утолило голод.
Еще вчера мое привольное тепло
Сегодня отошло и превратилось в холод.
Не золотился клен, и ясень не шумел,
И только вечер ждал предвестия вдали.
Я сорок дней молчал, оставшись не у дел.
Тюрьма или сума – не все едино ли?
Октябрь сгорел в ночи – ни праха, ни следа.
Но холодом ожег по сердцу и по телу.
Как слезы по стеклу – осенняя вода.
Еще одна душа в пространство отлетела.
1989г.

Не делай ничего, богатыми не станем и с под-
ражанием увянем, смотри иль не смотри вокруг,
коль нет в тебе любезный друг, а истины, увы,
нам не познать, мир субъективен, благодать и
благородство, где ты видел? ась? себя, небось,
ты ненавидел? ты низок иль высок? мой котик,
со страхом или смел (орлом), паришь по интер-
нету, будто ком? хитёр ты, важен иль спесив, ты,
горд, отважен, иль учтив? свободу, где ты видел,
зайчик, мой золотой и нежный мальчик, да, всё,
мне благодарности не...

Рельефные линии кружки,
Персидский рисунок ковра.
Затейливые безделушки,
Которым на свалку пора.
Но ясень шумит у калитки,
А фара в саду, как бельмо.
И вышиты гладью накидки
И слоники возле трюмо.
Мне это всё было знакомо,
Но помню средь прочих основ
Служил украшением дома
Залистанный томик стихов.
2007г.

Людмиле
Не оскорблю ни домыслом, ни взглядом,
Ни даже безобидною молвой,
Когда июль
И ты со мною рядом
И солнышко во всю над головой.
А мир распахнут для души и тела,
И помыслы, как небо, высоки.
Всё так прекрасно
И какое дело,
Что наболтают злые языки.
Что может быть пошлей и бесполезней,
Чем пребывать заласканным судьбой.
Ведь мы с тобой умрём не от болезней,
От нежности пускай умрём с тобой.
Всё в этой жизни до конца изведав,
Познав на вкус падения и взлёт,
Мы не делили общие...

Плещут осенью листья косые
Над погостом, где предки легли.
Я родился в Центральной России,
В самом центре земли.
Поднимаются вещие травы,
Начинают черёмухи цвесть.
Место памяти нашей и славы
И бессмертье с бесчестием здесь.
Оставляем престижные званья,
О себе забываем,
Когда
В знаменательный день поминанья,
Потихоньку приходим сюда.
Час и день этот строг и прекрасен,
Но шумит вдохновенно листвой
Не берёза,
Не тополь,
Не ясень –
Древо жизни самой.
Обступают года световые...

Веруй в неё грешную и Святую!
Перепутывай пальцами ветра волосы Её….
По сердце в глазах любимых – обменивай тишину безымянного на юго-шёпот…
Шифрами нежности вышивай по воздуху имя Её земное…
На чёрном, чувственном расплетай губами ,
В безоглядности растворения вас раздевшихся, ПРОТЯНУТЫХ СОЛНЦУ…
Веруй в Неё!
Тки солнечными лучами следы Её ног…
Срывай для Неё цветы у Бога в ветреном краю серебра…
Ты, обречённый на пение в тот момент, когда узнал огонь Единственных глаз.
Веруй в Неё...

Два мгновения в алом....
"Полукружия ветреных слов на восходе стиха";
Обнимите меня вашей тонко подмеченной прозой…
Я Вас где-то смотрел,
Я читал Вас у гения сна,
Рисовал Вас чернилами
В тетрадях вселенских склерозов.
Мой изысканный труп
Был живее живых.
Обнаженностью сердца писал,
Выпуская из чакр многорукого Шиву.
И, как приступ бессмертья, бежала строка,
Фейерверками дней, украшая скупую равнину.
У меня из груди прорастал красный мак,
Алым пульсом цвели лепестки откровенья...