Ветренный ясень

Это ловушка, брешь или клапан?
Словно коты с раскаленной крыши
Мы удираем на Дальний Запад
И на Восток, бесконечно ближний.

Лавой кипящей течем по свету,
Ищем триумфы, находим тризны,
Все мы - лакеи, вруны, поэты -
Дети застоя и прочих – измов.

Все языки на Руси великой,
Богом науськаны или Чертом -
Едут тунгусы, финны, калмыки,
Ну а куда же славянам гордым?

Гонит нас кнут, или пряник манит?
Кто пожалеет нас, кто осудит?
Все мы - евреи, немцы, армяне -
Здесь до могилы...

«Сердце мое в Господе помпезное,
Вознесся рог в Господе моём,
На врагов моих уста разверзла я,
О спасенье радуюсь Твоём» -

Так молилась Анна, в служки к Илию
Сдав своё дитя. А разный сброд
И шпаны языческой обилие
На святой наехало народ.

Женщина отбрила без прощения
Всех врагов, разверзнувши уста
С лексикой такой, что жрец-священник здесь
Углубляться в лексику не стал

(Бестолковым разъяснится после, мол,
Теми, кто провидит всё насквозь,
А какой рог вознесён был в Господе...

Вновь пустота ложится-как туман,
Сырая ночь затягивает душу,
Не обмани себя-себя послушай,
И ты поймёшь,что жизнь-сплошной обман.

Немое монотонное теченье,
И слабый вздох,и ветренный порыв,
И боль души,её Вселенский взрыв,
С рукой Судьбы-простое обрученье.

Ты обручён,а значит обречён,
Свобода воли?или страх свободы?
Лишь кровью все оплаченные годы,
Всё медленней идти за палачом.

Но едва Судья сняла
Мантию по смерти
И спокойно умерла -
Расшалились дети.

Стали в мерзкое играть
Вновь Израильтяне
И такое вытворять –
Лет на семь потянет.

Осерчал тогда Старик
На сынов в законе
И вкатил им семерик
Строгача на зоне.

Самым главным стал пахан
Из Мадианитов.
Предал Бог еврейский клан
В руки тех бандитов.

(По закону, господа,
Если не живётся,
По понятиям тогда
Париться придётся.)

Тяжела рука была
Новых оккупантов.
Вмиг исчезли со стола
Куры и купаты...

«Как войдёте в землю жительства -
Племенной сказал Господь -
Вместе со своим правительством
С Думою, без Думы хоть,

В той земле, что Мной отписана
Вашим прадедам сто крат,
Очутившись, с благой мыслью вы
Принесите Мне откат

В Балчуг иль в другое логово.
Не дразнить цепных собак,
Снять вопросы от налоговой
Вам поможет Центробанк.

Поделитесь самой малостью
С ангелом из низших сфер,
Дабы он про ваши шалости
Не докладывал наверх».

(Со времён ещё татарина,
Сбора дани испокон...

Что касается левитов,
Иегове не за страх
Те служили деловито.
Но в эпоху неолита
Бунт случился в спецвойсках.

Лишь одним сынам Каафа,
Как мы помним, не был дан
Личный транспорт, то есть трафик,
Вождь с мигалкой не потрафил,
Что совсем не ерунда.

Внук Каафа, звать Кореем
Левииновых корней
За обиду распри сеет,
Восстаёт на Моисея,
Дескать, почему главней

Тот иных сынов собранья.
С ним Дафан и Авирон
И Авнан (пониже званьем,
Заговорщик по призванью,
Но такой же солдафон...

Намотал на ус Иаков - ложь, враньё, а с ними лень
Заведут тебя, однако, в край, где ягель жрёт олень,
Там полгода длится полночь, умный чукча нерпу бьёт,
А не чукча Абрамович всех евреев в гости ждёт.

Встал, пошёл искать невесту, куда кроки дал отец,
И пришёл в такое место, где паслись стада овец.
Шёл по азимуту точно. Путь на северо-восток
Он держал и днём, и ночью - не кончается песок.

Пересохшие истоки, не дошёл сын до Оби,
И не всё, что на востоке, называется Сибирь.
Было там...

Безумен он скалою твёрдой,
Не потому что ума нет,
Он трезв и ясен, жизнью страстен.
Она - печаль его совет
Безумный мир безумство лечит,
Безумие, печаль ему дала
Она же счастье забрала,
Ведь счастье он своё калечил.
Не стоит клясть свою судьбу,
За то что сложно вышло так,
Быть может явью иль в бреду
Всё ниткой чёрной вышито.

Пускай тобою, я повешен,
На том, что создала лишь ты,
Та ночь темна и день кромешен,
Как те безумные мечты.
Они белее темной ночи,
Темнее солнышка луча...

О, как величествен и ясен
Простор небесный голубой!
То молчалив, то громогласен,
Но притягательно прекрасен
Своей кристальной глубиной.

Ведь там, в лазури бесконечной,
За далью множества планет,
Где растворяется навечно
Вся суета и скоротечность
Земных состарившихся лет,
Там безусловно правит Свет!

Любовь нельзя остановить
Рассудком трезвым, здравым смыслом,
Пытаясь тщетно разветвить
Сплошной поток сумбурных мыслей.

Порезы раненой груди
Прижечь железом раскалённым
Нельзя. И снова на пути
Грусть под ногами стелют клёны.

Не удержать, не укротить
Эмоций ветреных бесчинство.
Любовь нельзя остановить,
Но я когда-то научился.

2009 г.