Ветер-бродяга

Рассыпались звёзды по небу.
Тиха новогодняя ночь.
Я с блёстками платье надену,
Снежок обещал мне помочь.

Снежинки коснутся тихонько
Всех веток моих, до одной.
А ветер развеет легонько
Алмазную пыль надо мной.

Шепнёт мне:
- Ты просто чудесна!
Но помню тебя я весной…
В цветах белоснежных прелестна,
Лишь нежность сравнится с тобой.

- Чарующим облаком белым
Покроются ветви твои.
Любви расширяя пределы
Ты манишь в объятья свои.

- И юности...

Прости, старик, я снова не успел,
Я никуда теперь не успеваю.
Случайных дел почти не забываю,
Совсем никчемных торопливых дел.
Мы в этой жизни только раз живём,
Но только раз из жизни и уходим.
При скверной или солнечной погоде
Всевышним уготованным нам днём.
И только запоздалое: - Прости!
И выдох сыновей: - Ещё мы живы!
Все истины мирские нынче лживы,
Апрельская земля дрожит в горсти.
Она ещё накроет столько тел.
Извечно так и было, и пребудет.
Я успевал и в праздники, и в будни...

Победный помню сорок пятый,
Последний бой, Рейхстаг в дыму.
Разгромлен супостат проклятый,
Всё вижу, будто наяву.

Уже и нет в руках той силы,
Когда сжимал я автомат.
Подать рукой уж до могилы,
И жизни близится закат.

Но в день Победы соберусь,
Надену китель, ордена.
Салюта вечером дождусь
И чарку пригублю до дна.

Тех помяну, с кем воевал,
Кого уж нету на земле.
С кем я фашистов добивал,
Чтоб воцарился мир в стране.

Серый ветер вдали, мокрый снег на висках,
мёртвый свет под свинцовым куполом неба,
беспокойное солнце скользит, как лиса
между глиной осин и берёзовым мелом.

Здесь тебе остаётся всего пара строк
в чёрно-белой февральской тоске бездорожья,
их допишет закат сквозь растаявший смог,
и холодная ночь тишину подытожит.

Весенний ветер, как ребёнок,
Стучится в окна со двора.
Твой стан, объятый негой*, тонок,
В плену томительном с утра.

Ты смотришь, как бледнеют звёзды,
В полураскрытое окно.
И всё: улыбка твоя, воздух –
Пьянит, как крепкое вино.

*Нега - нежность

Не качай ветерок, не раскачивай,
Куст калины, к реке не клони.
Не серчай, не сумел жить иначе я,
Мои прошлые, юнные дни.

И они, уж назад не воротятся,
Не дана, власть над временем нам.
И я здесь, называюсь без отчества,*
И живу, не по нашим часам.

Грустно дом, окном смотрит готическим,
Черепицею, красной он крыт.
В окнах свет, всюду здесь электричество,
И уютен, и сыт тихий быт.

По весне, здесь не знают распутицы,
Лишь асфальт, мокрый скользок чуть-чуть.
Хорошо всё, но грусть...

Всю ночь штормило. Ветер. Волны.
Бесилась грозная стихия.
Хотелось крикнуть: «Хватит! Полно!
Я не привык. Я из России.

Из наших только в ссылке Пушкин
Мог, восторгаясь, море слушать
И гимны сочинять при этом.
Но Он Великим был Поэтом.

А мне такое не под силу.
Я сын совсем другой России.
Я только лишь могу в запале
Воспеть всё то, что в нас распяли».

Каталонский ночью ветер
Всё не мог угомониться.
Не распугивал ведь ведьм он,
Не заглядывал и в лица.

А гулял и пел на крышах,
Привораживая звёзды.
Но его никто не слышал,
Потому что было поздно.

На балконную кушетку
Не пришёл, а закружился.
Мы же видимся с ним редко,
Я пока спать не ложился.

Он листал страницы писем,
Видно взять хотел с собою,
Чтобы там, в безлюдной выси,
Сбросить в море голубое.

Но не смог, как не старался,
И резвиться начал тише.
Я один во тьме...

Отрывает вас от меня,
И меня отрывает от вас листопад...
Осыпается воздух буква за буквой,
От цветенья устав.
Блестит нитями строка,
Чтобы научиться состраданью иному...
В каждом имени узнавая своё...
Словно в этот миг:
"Молчи" - заплакал вечер...
Молчи, заплаканный вечер,
Ты был словом, ты был фразой...
Взвешенный в воздухе,
В дрожащих обьятьях дождя...
Заплачь, молчаливый ветер



Никто не знает сколько нужно любви...
Сколько её достаточно,
Сколько её не хватило...

Здесь всё решается любить лишь тело...
Вы - тесные пророки нелюбви,
зажатые печатным знаком...


За небо грозовой тоски
Белым шрифто'м, по брайлю, от руки
На скорость взрыва распуститься и в стихи,
Ровняя небо с яркими цветами,
Задев за хрупкий воздух,
Усилить громкость лепестков,
Изгиб в телах ранимых,
Нас, растворенных в звуках и руинах,
И шкалить поэтическим эфиром,
Где воздуха последнего глоток -
Перетекающий на голоса' песок.
Пыльцою мотылька в слова,
Вобравшего в себя...