Весь мир театр

Детство и опыт-
Главы из разных частей.
Переплетаясь.

Переплетаясь,
Тянутся бледные дни.
Сетью морщинок.

Сетью морщинок.
Хрупкое эхо из грез,
Выскользнет льдинкой.

Выскользнет льдинкой.
Малое станет большим,
Не остановишь.

Не остановишь.
Памятью прожитых лет
Листья застыли.

Листья застыли.
Мысли вернутся опять
К прежним сюжетам.

К прежним сюжетам.
Только не каждый из них
Детство и опыт.

Победы великого война и простого невежды
Вся раса ждала, ослепляла к нему сопричастность,
Но не дождалась, и вновь самой кроткой и нежной
Забылась во сне, улыбаясь сквозь слезы, гуманность.

Лонгина копье расцвело в тишине на рассвете,
Ему все простилось: убийство, и боль, и страданье,
А рядом сидят Им любимые мудрые дети,
Застыв от испуга в глубоком немом созерцанье.

Плевелы растут, наливаясь, и в мирном покое, –
Опять избирательность тел, без анализа духа, –
Напрасно всем дарит...

Дворцовые псы слюной заливают одежду,
За хлебные крохи природу волков забывая,
В глазах неприязнь, а в лае – притворная нежность,
У дикого волка и шавки продажной сущность иная.

А кто не согласен – опала грядет вне разбора,
И вера мертва в избавленье от страшного плена,
Всю нацию рубят каленым мечом без страха и боли,
Давида звезда кровавым огнем горит во Вселенной.

А разве виновен ребенок в своем генофонде?
Адам был из грязи без всяких условностей слеплен,
Положен на чашу весов...

Повернута вверх острым углом гексаграмма,
Отсвечивая космоса круг меридианом,
На верном пути плыл когда-то Васко де Гаммо,
Вот только сместился тот вектор коллинеарно.

Под западным ветром восточные земли преснеют,
И соли той не вернуть, поменялась духовность,
Болезнью, от флага подхваченной, ментальность болеет,
А волю былую затерла беспрекословность.

Мудрейшей Сенат, декламируя на бранном поле,
Научит детей умирать за великое дело,
Напрасно рождения ждут: генофонд обездолен,
Душа...

Ее трансформацию дщери Лесбоса ждут, надежду лелея,
Чтоб сделать природу людей гермафродитной,
Но предупредить потомков своих не успеем,
Все женщины нынче бесплотны, мужчины бессильны.

Напрасно смеется над нами стареющий евнух,
От жаркого ветра спасаясь в оливковой роще,
Но вспомнились вдруг турчанки знакомой напевы,
Улыбка сползла, и в жару стало холодно очень.

Забытое время уходит в песок струйкой тонкой,
Забытые люди стоят на своем пьедестале,
Не ведая, что пребывают у Мойры в...

Империя Рыб не стала разменивать меч на орало,
Содом и Гоморра - начало плазмафереза,
За ангелом в белом свеченье проносится Каин,
Пытаясь догнать, но не внемлет Святая Тереза.

А в сердце лишь боль от потери себя в подсознанье,
Когда-то ты был на Земле, а сейчас, горстка пепла,
И страшно внезапно уйти без покаянья,
Тень бедного Ёрика снится уставшим, по Фрейду.

Но разве так важно сомненьем слепым убиваться,
И спорить о замыслах свыше непостижимых?
Не проще ли вместе сегодняшним...

И кажущаяся непосвященным сакраментальность–
Лишь игры зеркал, антураж, невесомая дымка,
Красивый финал – рук фокусника пунктуальность,
В распиленном ящике сидит человек-невидимка.

В цилиндре завернуты тряпичные кроличьи уши,
В колоде – крапленые карты в заветном порядке,
А тайну завесы открыть помогает лишь случай,
Но сколько силы сокрыто в нерешенной загадке!

Оракулы грешников ждут, потирая ладони,
Взывая к богам, нарушая канон Моисея,
Забыв о печальной кончине Лакоона...

Заученных фраз невнятное бормотанье–
Сейчас называется «проповедь», а было иначе,
Когда вынув сердце, чтоб к людям пришло осознанье,
Духовно на целую жизнь становился богаче.

В степи все звучит его смех, свободный и гордый,
А люди все так же тщедушны, робки и трусливы,
И жутко боятся с насиженных мест переходов,
Заветное сердце им путь освящает поныне.

В степи видны искры его, надежду вселяя,
Всем тем, кто с заячьей душой жизнь прожигает,
Кто узость мышленья за ширью души сокрывает...

И как результат избавленье от вечных страданий,
Оставленных людям в награду за труд назиданья
Корда обещаешь ждать до конца, пребывай в ожиданье,
И вера твоя сократит до него расстоянье.

Талант в землю не зарывай, найдешь лишь мученья,
Покоя не даст нерастраченный вовремя гений,
Оставленный мойрам на сумрачное попеченье,
Потом будешь горько жалеть об огромных потерях.

Легко опускай от себя ненужные воспоминанья,
Ушедших людей обиды, табу и запреты,
От глупых торговцев очисть храм...

Лишь отблески истины увидишь на стенках бокала,
Но ты им не верь и искать продолжай, она рядом,
Монету Харону взять не забудь – плату за переправу,
В чужой монастырь с уставом не лезь, таков уж порядок.

Живи одним днем, кто знает, быть может, последним,
Советам внимай, но бесстрастно, не будет обидно,
И сердце должно быть самым главным заветом,
Оно подскажет всегда, где верный выход.

Расчет на завтра оставь, на сегодня – лишь радость,
Танцуй, улыбайся и будь всех счастливей на свете...