Верующий

Тепло от звёзд тебя не будет греть внутри,
Слова молитвы не изменят взгляд на жизнь.
Ты слишком верила рекламе тех витрин,
Что предлагают не реальность, - миражи.

Солёный вкус у слёз не только на ветру,
А боль из сердца не уйдёт за пару дней.
Тебя укроет спящий город поутру,
Пожалуй, он тебе сейчас нас всех родней.

Где одинокая постель покрыта льдом,
А теплоту и нежность выгнали за дверь,
Возможность всё начать сначала с каждым днём
Всё уменьшается, хоть верь мне, хоть не верь...

Желаний нет... Да и раздумий,
пожалуй, тоже...- Трёп - не в счёт!..
Так чем не Вера, в рангах мумий,
что от Буддизма ( ? ), как оплот,
для душ российских, кто, в бродягах,
от Христианства ( Спор ли здесь? ),
всю злость срывают на варягах,
вне ереси еврейской...- Спесь -
обоснования достойна,
чтоб право стлалось ( Крыть всегда! ),
но гордость русская спокойна
( В ладу с холопством, на года! )...
Хотя, по факту, на столетия,
едва ли не с Руси Младой,
утратила кто, лик соцветия,
в...

Терпи и верь, и всё получится,
И будет день, и будет свет.
И будет и на нашей улице,
Весёлый, праздничный концерт.

А если сердце притомилось,
Ты солнца луч в него пусти,
И в нём небес и Бога милость,
Согреют жизнь твою в пути.

Не обстоятельств груз ломает,
А сердца страх пред их бедой.
И схватку с болью проиграет,
Безвольный телом и душой.

Нам жизнь препятствий полосою,
Полна она мирских забот.
В ней нашей, станет нам судьбою,
Всё то, чем сердце в нас живёт.

И верь в себя...

Я не верил тогда,
В крепкость пут и оков.
Что закрыть навсегда,
Могут дверь силой слов.

Я не верил что верх,
Одержав над добром.
Может зло знать успех,
И стать главным во всём.

Был я юн и тогда,
Верил что даже Бог,
Не указ мне, куда,
Идти нитью дорог.

Но иллюзий очки,
С меня мир быстро снял.
Он событий тиски,
Крепко сжав, душу смял.

Но признав я умом,
Судьбы власть надо мной.
Мыслью дерзкою в нём,
Жил своею мечтой...
Марковцев Ю.

Ты не верь, обо мне плохой вести,
Нездоров я, но всё же живой.
И с тобой, мы не раз ещё вместе,
В жизни встретим, день новый земной.

Смерть опять, в меня лишь поглядела,
Но не стала, в себя забирать.
И живу я, и чувствую тело,
И как прежде, умею дышать.

А молва, всё опять переврала,
Превратив, снова муху в слона.
Не моё, мне опять приписала,
Ты не верь ей, врёт часто она.

Мы с тобой, будем жить долго-долго,
И как в сказке, в один день помрём.
Но лишь телом — душой в Чертог...

Вы мне не верите, всё верно,
Кто я такой, кто я такой.
Вам моё имя неизвестно,
Я вам чужой, я вам чужой.

И безразличен абсолютно,
Я вам во всём, я вам во всём.
Ваш взгляд скользнёт – ах вроде будто,
Я вам знаком, я вам знаком.

Знаком лишь шапочно, неважен,
Не сват, не брат — не сват, не брат.
Таких — вокруг второй здесь каждый,
В толпе шумят, в толпе шумят.

И вам мне верить нет резона,
Но и не верить его нет.
И равнодушно, дыша ровно,
Кивнёте вы на мой привет.

Всё верно...

И сквозь время, ничтоже сумняшеся,
Пройдут те лишь, в ком вера сильна.
В ком за правду, души ложь не прячется,
В ком чиста, перед Богом душа.

Те, кто правдой своею не раня,
Не стремятся, принУдить мир к ней.
Кто её, не пытается знамя,
Сделать главным, для мира людей.

Свято право и вер, и неверий,
Создают они, душ наших суть.
В миры таинства древних мистерий,
Для себя, люди ищут в них путь.

Плоть желаний полна и греховна,
В ней, сквозь святость грехи в мир глядят.
Но текуч мир...

Нам ли в лунную полночь лежать у ольхи?
Может просто до чёртиков диких напиться?..
Иногда чтоб любить, мы читаем стихи,
Иногда пишем стих, чтоб в кого-то влюбиться.

Не гляди на слова, отодвинься от строк,
Всё, что спето вчера, хороню на бумаге.
А в груди, как и раньше, беснуется рок
И безумное сердце земного бродяги.

Расскажу тебе тайны далёких былин,
Обласкаю твоё ненасытное тело…
Но по лунным дорогам гуляю один,
Чтобы лучше писалось да ярче горело.

Ты погладишь ладонью тату...

Седой парикмахер, безбожник и циник
Епископа взялся пред Пасхой постричь,
Чей взгляд поражал глубиною и синью,
Сумевшего тайны святые постичь.

Он веки прикрыв, отдыхал от молений
И праздника ждал воскрешенья Христа,
Лицом был похож на погибшего Меня,
Стезя за плечами, увы, не проста.

Вином подогретый иль бесом ведомый
Цирюльник внезапно вскричал: «Бога нет!
Достаточно выйти на площадь из дома,
Больных и голодных печален буклет.

И сколько же в мире сей горькой...

До сей поры я не приду
В себя никак,
Ну это ж надо -
Быть такому ЧУДУ!!!

Китайцев - с х.ем миллиард,
А всё ж пустяк,
Евреев меньше в тыщу раз -
Они ПОВСЮДУ.