Вершить

Дружок,
Накинь на плечи плед,
Зажги свечу, садись поближе.
Истории печальней нет.

Жила когда-то Пассатижа
В одной столярной мастерской.
Раз как-то, проведя с доской
Весь день, столяр (как звали деда
Уже не помню – Карло? Педро?
Не важно.) сделал мальчугана.
Он вышел как живой. Но странно
Был назван мальчик – Буратино.
Что ж, в век засилия латино-
Американских сериалов
Как только и не называло
Детишек наше населенье.

Ты наберись, дружок, терпенья
И слушай дальше. Мальчик был...

Альты, басы и баритоны-
Проснулся тракт.
Квазисимфония клаксонов-
Увы, не в такт.

Игра с утра без партитуры
Течет ручьем,
А дирижерская натура
Тут не причем.

И сам не свой от этой жути.
Я много лет.
Мне не впервой шоссейным тутти
Встречать рассвет.

Движения вечного законы
Вершит народ.
Альты, басы и баритоны-
Круговорот.








Тишь в вышине оторочена пихтами.
Снег невесом – бесконечность украл.
Верхнее, Нижнее, Светлое, Тихое –
Кто вас придумал, озера? Урал...

Тишина. Сандал. Огонёк свечи.
Над свечёй склонившееся чело,
Шопот быстрых губ посреди ночи,
Огонёк свечи забери всё зло,
Забери-сожги всю мою печаль,
Ты – душевный брат, ты – сердечный друг,
Укажи мою начертанья даль,
Очерти вокруг нерушимый круг.
Поделись со мной чистотой огня,
Расплачусь с тобой теплотой души,
Напои меня, исцели меня,
Поселись во мне и Закон верши.
Для тебя воздвиг Сердце-Злато-Трон,
Всех палат души отдаю ключи,
Я – Любви очаг, запали Огонь!
Тишина. Сандал...

Психолог? Нет, он не волшебник,
Не чудотворец, не атлет,
Не жизненных задач решебник,
И он не супер-человек.

Он так же дышит, так же любит,
И так же чувствует, как все.
Он не вершит великих судеб,
Он все не знает о тебе.

Твои измерить может память,
Мышленье, темперамент, речь.
Он может лишь чуть-чуть исправить,
Но он не в силах уберечь.

Души твоей путеводитель,
Он лишь подсказка – не ответ,
Дорожный знак, ограничитель
Твоих ошибок, друг побед.

Гармонии в душе желая,
За...

Душа! Как много слов посвящено
Тебе! Но что же ты на самом деле?
В цепочке жизни где твоё звено
И орган проявленья в бренном теле?
Крылатою супругою ума
Ты радужной субстанцией витаешь
И вместе с ним в сознанья закрома
Крупицы совершенства собираешь.
И этим живородным молоком
Из века в век растя младенца воли,
Ты шепчешь сердцу трепетно, что в нём
И есть Богонаследственная доля,
Что разум без души - холодный дом,
Сознанье без души - очаг потухший,
Что Мудрость и...

Свеча горит, в поддон, стекая, пышет турбулентною игрой,
Душа пылает, в небесах, витая, осязает радужный покой.
Свеча дымит, смысл, не понимая, и «на нет» идёт долой,
Душа сияет, всё, преодолевая, её приглашает домой.

Свеча заходит, вмиг, сгорая, решает возгореться, коль
Душа трепещет, рок, созерцая, велит ту исполнить роль.
Свеча исходит, суд, исполняя, и явит тлеющую золь,
Душа сверкает, власть, проявляя, жар нагоняет вновь.

Свеча слезит, остов, наполняя, намеривает стать собой...

Рассказала мне бабуся славненькую сказку,
Как игрался, умиляясь, шаловливый Васька.
«Мастера» и «Чемпионы», массы нашего двора,
Детвора вся почитала Ваську-птичку-короля…

Толи заяц, аль медведь, мо ж лиса, какая?! Нет,
Кличка Васьки «Соловей», не совсем простая.
Детям весело, смешно, также, короедным всяким,
Ля бемоль берёт лишь он, тенорком пернатым…

Запылённая весна, грохот птичий среди марта,
А солистом главным был - Васька, громко заливая:
«Кто спел правду, при делах, мне...

Убираясь, прочь - прощаясь,
скажет:
«Большой привет!», от чего поверь -
Слепая ночь, напоследок, спляшет,
Себя уважит, закроет за собою дверь.

На утро лень, слегка, собой поманит,
На пороге встанет и набирает мощь,
В роль свою лихой сюжет завяжет,
Где лжи, всепоедающей - не зреть...

Только солнцу ставни приоткроет,
Лучи прельстит, что обеляют тень,
Из дуба дверь, единым махом, сможет
Отправить в путь и новый день...

Наступит день, и люд его восславит,
Коль, в меру, правит...

Италия, Венеция, дворянский дом,
Артистом, из семейства Палафокс,
На сцену вышел разительный игрок,
Исполнить роль в саду из белых роз…
Интеллектуал, красавец и полиглот,
Философ-сердцеед, любитель «коз»,
Агент секретный, «бедняга» дипломат,
Тащил на горку, свой, нелёгкий воз…
Холёной шпагой, пистолем и пером,
Обстоятельно, всегда, вершил запрос,
Небывалых, всё-таки, высот достиг умом,
Кидал он страх и не внимал угроз…
Соблазн и хитрость довлели храбрецом,
Столь, неутомимый в...

Их много было при грозе, из шторма все не вышли,
В такт на вёсла налегали, живые в тонущем челне.
Море, буйствуя высоко, свирепствует и добивает,
Без меры яхту заливает, и парус топит - так жестоко.
В преисподней, возле входа, кому-то вечно почивать,
Равно снасти истлевать, на тихом берегу у гроба.
Повинившись перед Богом, спасённый в милость и живой
Отрок, вскормленный природой, кочует с миром и бичом…


ІІ

Perestrjyka - перестройка

Кочуя миром да с бичом, верхом всадник медный...