Верим любим живём

я -
каждое абрикосовое дерево
цветущее на твоей
исполосованной ранами почве
среди помнящих всю историю мира камней
кажется, нужны ещё потоп и ковчег Ноя
чтобы смыть всё в твоих горах скопившееся горе
и пронзительный плач твоих матерей
чьи голоса поют в твою сторону днём и ночью
я -
еврей,
несущий внутри армянское сердце
твоих чудесных речей и полей
Нам по пути,
нам вместе идти,
как все эти тысячи лет мы шли вместе,
всему миру вещая на всех языках: ВЕРЬ

Север
Льды
Замерзший остров
Вьюга
Звезды
Неба нет
Нам оказалось
Так непросто
В холодный мрак
Нести отсвет

Душа,
Замерзшая в потоках
Из льда и снега
Без воды
Вдруг отогрелась
С неба звезды
Нам принесли
Тепло любви

Ты на Земле
Как странник вечный
Идешь бежишь
Не веря в свет
Открой себя
В потоках звездных
С тех давних пор
Судьбы привет...

***
Не бог, не вера в чудеса –
прежде всего стремленье к истине одно,
для жизни будущей и вечной,

спасает душу от погибели
в пучине жизни этой иллюзорной,
впрочем, как и скоротечной.


***
Всяк человек
привносит в сумрак жизни этой
чудный животворный свет
посредством внутренних борений;

и только кто скользит безвольно
по поверхности её,
подобен собственной же тени.


***
Неправда всякая и зло
находят тайное пристанище в душе,
отгородившейся от света;

и сумрачный всё...

***
Надежда с верою по жизни,
словно те родные сёстры,
рука об руку идут...

Да без любви едва ль и вместе
(здесь и кроется вся мудрость!)
далеко они уйдут.


***
В смятенье дней, пожалуй, знание
есть то, что превосходит
всякий мыслимый достаток,

но в чём всегда, однако, будет
и при этом ощущаться
самый острый недостаток!


***
Учиться языку и мудрости любви,
как детям малым,
ещё тоже, очевидно, нужно нам,

как и учиться понимать живую речь и говорить,
как самым первым...

***
Дабы пресечь о вере споры, есть как минимум рецепт один простой:
Стремясь к желанному согласию прийти как промежуточному некому итогу,
Да присягнут навеки в преданности Истине Единой и Живой
Все на планете нашей мыслящие сущие как истинному Богу!


***
И видя ясно свою цель перед собой, не так-то просто подойти
Ещё бывает прямо к ней, и надо будет приложить порой немало
Смекалки, может, изворотливости даже… Ну, а главное, учти,
Что и одно лишь мысленное отклоненье где-то от неё в...

Я знаю, что ты любишь дождь...

Его шаги по мостовой,

Листвы распущенную дрожь,

Меня с намокшей головой.

Зонты текущие рекой,

Витрин забрызганых лицо

И в луже, грязной и рябой,

Размякший краешек " Бистро"



Я знаю, как ты любишь дождь.

Спокойный и немой эскиз,

С ним разговор похож на ложь,

На шаг последний - только вниз.

Он навевает грусть потерь

В карниз изогнутый звеня.

Он так похож в осенний день

На слезы-капли сентября.

Ты любишь? Шутка удалась.
Тебе известно это слово!?
Теперь, чтоб наиграться всласть,Найди, увы, себе другого

На эту роль. А я играл
Со всем безумством первой страсти
И, видит бог, я все отдал
Тебе. Но до сих пор во власти

Твоей холодной красоты
И слов, отравленного жала.
Но помнишь - вяли все цветы
Когда ты в дом мой приезжала

На час. Лишь обозначить встречу,
Проверить крепость своих пут.
А я в плену, таких не лечат,
По-барски брошенных минут,

Секунд, мгновений невесомых...

Тоска и грусть меня съедает,
А ревность гложет изнутри.
И алкоголь уж не спасает,
И лживы мне слова твои.

Быть может паранойя просто
Владеет разумом моим.
Мне побороть её непросто,
Я так боюсь твоей любви.

Я каждый день боюсь разлуки,
Боюсь тебя не встретить вновь.
Я подвергаю себя муки,
Не уж то это есть любовь?

А может зря себя я мучу,
И может зря в тоске моя душа?
Быть может мне довериться тебе, послушать,
И жить на свете и любить тебя.

А он хотел лишь побеждать!
Но побеждать над кем-то надо,
Ему бы женщину обжать,
Но что б под чьим-то тихим взглядом.
С собой подругу с другом брал,
Смотрел, как тянутся друг к другу,
Потом подругу забирал,
А друга выдворял из круга.

Он часто жен чужих манил,
Пленил очами и фигурой,
Он с ними ласков, нежен, мил,
Коль муж платил за секс и туры.

Он долго женщин не любил,
Менял и изводил словами,
Он пары многие разбил.
Случайно он сейчас не с вами?

Я отдалась твоим губам со страстью.
О, как же мало нужно мне для счастья.
Всего лишь нежный поцелуй и жар объятий,
Слились, не слыша за спиной чужих проклятий.

Но как был сладок и коварен яд кинжала...
Испив всю сладость с мягких губ, я умирала.
Простилась с небом, и в душе тебе сказала:
"А я любила..." И безвольная рука упала...