Венце

Мечты-химеры наводнили мозг, шумят,
резвятся и бушуют, и лет проклятье голосует,
и за свободу без конца, и за любовь что
без венца, за счастье, что курьёзно, рядом,
к нему иди, да, буду гадом, без маклеров и палачей.
Звучал вопрос:
- Ты чей, ты чей?
Кто потерял твои приметы, а ты ли это? не беда…
………………
определённая судьба,… параметры твои подходят?
пока в мечтах, век хороводят……..

Из мрака мыслимых событий
Венца творенья нос торчит.
Он в ожидании открытий
Усами под собою шевелит.

Влетел в распахнутую дверь
С одышкой удалой гонец -
Открытие... и радостно теперь
хрустит соленый огурец!

Беспечный шут, на ярмарке балясник,
Побасенник, дворцовый безобразник,
На княжеский роскошный званый пир
Принёс напиток чудный - эликсир.
Дурманящим разлился ароматом,
Обрушился душистым водопадом,
Поплыл в палатах запах неземной,
Густой окутал, ласковой, волной.
Потир отставил князь рукой небрежно,
Спросил: «Чем дивно пахнет?" - безмятежно.
Втолкнули слуги в ближний круг шута,
Весёлого и ловкого плута.
«Ответь мне, скоморох, какое зелье,
Как ладан для души, дало веселье...

И божество, владея мною, шепчет нежно,
Щекочет кисточкой волос затылок мой,
Вселенная вокруг парит неспешно,
Дрожит едва, и упивается волной.

От солнца блики, дрожь по венам,
От пальцев ног до пальцев рук бежит волна,
В простом, что ни на есть обыкновенном,
Бездонная отверзлась глубина.

В нас мир уравновесился – нирвана,
Модификации дискретная для нас,
Наш монастырь кочует постоянно,
Он там, где мы вдвоём впадаем в транс.

Не Будда я, скорее Бодхисаттва,
Чья жертвенность без...

Из болот былых времён,
Под народный мерный стон
И под окрики царя,
как Российская заря,
Явился ты перед Европой,
столичный град,
Гордясь высокой
Воинской доблестью солдат.
Признав культуру россиян
За сплошной срамной изъян.
С корнями вытравив ее,
И настежь распахнув окно,
Ты европейскую культуру,
Порой в слепую, просто сдуру,
Как губка впитывал в себя,
Все русское круша, губя.
Крепился на брегах Невы.
Соборы взмыли на крови,
Дворцы омытые слезами,
И все немели от красы.
Бело...

Темной соли карминные копи
На полотнах небесных картин
Океан возвеличат и топи --
Все горит этот черный кармин.

Ея гиблый орнамент слезами
Помрачен, видишь, вишней златой,
В барвы льда влитой, пред небесами
Он протек из иконы святой.

Мироточит иконная краска,
Горней слотой ее не залить,
Коемуждо посмертная маска,
Фарисеям не время юлить.

Из обитого смертью потира
Не испить уж ни слез, ни вина,
Плачет приснотяжелая лира,
Сладок мелос, ан кровь солона.

Шелест слышен, сие...

Материальный мир пропитан временем
И мы вдыхаем свою смерть...
Мы высекаем искры смысла,из внутреннего кремня
Чтобы огнем познанья,жизнь свою согреть...
Время мешок из пылесоса,что можно вывернуть наружу...
Кто созерцая-думает,в процесс включая Душу
Огнем ума растопит он незнанья стужу
И вгонит мысль в истины лузу...
Мы часть небес,мы Бога часть,и вправе он творить что хочет
Если б мы знали, Бог глядит на нас,то были б проще...
Если б мы знали что Бог видит нас,и наше разлагающее...

Бреду, в бреду, открытий полон воз, куда не
брось ты взгляд, там скважина, и роз,… фон-
тан,… колодец, без конца, и дна нам не дос-
тичь, венца, и доводов, и с ними, враки, и
правды миг и забияки без слов, с словами,
впопыхах, ударами всё метим (в пах) и мо-
щи под, и над, (над нами), дорогу вымостим
стихами, из детства, юности и впредь, до вы-
шки, до забвенья, медь, на плиты, на могилы,
вишни, краснеют, мятая трава, ……забудемся
едва-едва или проснёмся ненароком?
***
..из мяты...

Осенний шум, прилива откровенье, порывы
ветра, шторм,.. уменье, в чём здесь, и вовсе
ерунда, глаза открыты, это да, как окна,
ставень не имея, раскрыв, наотмашь по лицу,
видений ряд, веду к венцу из злата, серебра
дорога, дракона хвост, судьбы пирога, и кофе,
чай, звук/вкус сигарет и ропот света, дивных
лет, пока ты жив и здесь и рядом, и утром, днём
идёшь парадом, в ночи и вечер, полумрак и
сон, и явь, и просто так, луна и солнца образ,
блекл?.... иль ясен?.... обожгла крыла? и...

И краски нет – воскрасить свеи,
Иконы течные сорвут,
И нас архангельские веи
К одесным жертвам призовут.

Хотя и смертники мы были,
И растерзались на веку,
А нашей кровию избыли
В миру по царствиям тоску.

Сколь могут цвет и немость длиться,
Один Христос пусть говорит,
Вновь крови этой не прелиться,
Днесь о венцах она горит.


2


Нощный плач на Господнем пороге
О четверг лишь внимут ангелки,
И приветят собитых в дороге,
И возьмут горицвет-васильки.

Это сирые утвари наши...