Венец эволюции

Вязь эпитафии тяжка,
Крася истерзанный трон,
Жжет золотая ромашка
Царство загробных времен.

Улочки тонут в тумане,
Узкие зданья, бульвар.
Где-то у ангелов Анни,
Где-то на небе Эдгар.

Струйно горят херувимы,
Чествуя сонмы благих,
Господом только хранимы
Нежные рамена их.

Как и взорвать эти замки,
Стоны ль валькирий звучат,
Вижди, кровавые лямки –
Остия наши точат.

Будут еще анфилады
В масляной готике тлесть,
Райские петься рулады,
Коим созвучия несть.

Поздние сумерки...

Старо, как мир, Добро. А Зло – чуть-чуть новее,
Поскольку родилось ВОСЛЕД сему Добру.
Бог Зла не создавал. И благостью овеян
Всяк замысел Творца в Им созданном миру.

Но сотворило бунт коварное созданье,
Стремясь занять престол Предвечного Царя.
И падший Люцифер на вечное изгнанье
Сменил благой удел, злой яростью горя.

И в час тот роковой, когда разверзлось Небо,
Низринувши во ад мятежные полки,
На вечный нам соблазн явилась былью небыль –
Возможность бытия Закону вопреки.

И с...

Как много вас - непризнанных, усталых,
но суетой не сломленных бродяг,
дворцам предпочитающих подвалы,
идеалистов красок и бумаг.

Художники, поэты-графоманы,
мечтатели чуланов, кладовых, -
из форточек в пределы мирозданья
не устаете вглядываться вы.

Кто вас заставил долгими ночами
испытывать упрямое перо?
Быть для друзей и близких «чудаками»,
мишенью для улыбок и острот.

Шекспиры кухонь, дачные Ван Гоги,
терновый заслужившие венец, -
вы знаете, что лишь один из многих
чего...

Мы ничего не знаем.
Мы не помним.
О тех мгновениях, когда,
В грудь первый раз ворвался воздух.
Не помним выдох первый в крике:
Это - Я.

Мгновения! Одно, второе, третье...
Качнулся маятник судьбы,
Пришли в движение валы,
Загрохотали шестеренки,
И вот уже пошли часы...
И !
В тот же миг, у колыбели,
Явились псы невдимою тенью
Кружит бесовский хоровод.
- Он наш, он наш! - вожак ревёт.
- Он по Закону наш, Адамов плод!
Никто его у нас не отберет.

Меченый, меченый, меченый...

Вернувшимся из адских областей,
В позоре искупавшимся и чтящим
Свет ложных звезд; в безумие страстей
Не ввергнутым изгнаньем предстоящим;

Прогулки совершавшим в небесах,
Кресты собой украсившим и к рекам
Подземным выходившим, в очесах
Держащим купол славы; имярекам,

Отринутым Отчизной за мечты,
Замученным на поприще славянском,
Отрекшимся друзьям свои щиты
На поле брани давшим; в Гефсиманском

Саду навечно преданным, венец
Из терний не снимавшим и при крене
Светил, хранившим...

Вопрос конечно интересный
Его Мы часто задаём
Пока нам это неизвестно
Но ведь отгадку Мы найдём
ЗемлЮ уже Мы изучили
Здесь скоро нечего и взять
«Уж глаз на Марс Мы положили»
Чуть-чуть осталось подождать
Немножечко мне жалко Марса
Ведь и Ему «придет конец»
Когда «придёт к нему без фарса»
Природы «подленький ВЕНЕЦ»...

Шел третий год такой любви,
Никто не знал, когда конец.
Но, хоть к гадалке не ходи,
Что не пойти им под венец.
Сначала вроде без проблем:
Была искра, загадка ,страсть,
Но вот сейчас уже совсем
Их нить любви оборвалась.
Но парадокс: никто из них
Не мог уйти. Ну как же так?!
Она – красавица почти
И парень вроде не дурак.
И вот они за годом год
Существовали с другом друг,
Не зная вроде бы хлопот,
Не слушая друзей, подруг.
Но каждый сам наверняка
Давно уже осознавал,
Что жизнь...

Ты соловушка наш соловей…
Свою песню… у Дона нам лей!
Весной песня твоя не кончается…
Да! По лугу она разливается…

Порой спать казакам не даёшь…
В гости их на концерт свой зовешь.
Отдохнуть, посидеть у костра…
С красоткой милой там до утра.

Соберёшься… да! К Дону с любимой,
А природа… красой своей льнёт…
Да и ты… с казачкой ранимой…
Обнимаешься ночь на пролёт.

Хоть и с Дона подует прохлада…
Жар весенней любви не унять!
От такого влюблённого взгляда…
Кровь в груди… начинает...

Кедры ливанские, кедры могучие,
плачут смолой, как слезою горючею.
Вас вырубали веками без жалости,
хоть вырастали вы долго, по-малости.
Вы как Атланты, Венецию держите,
натиск стихии во времени терпите.
Гордо слагали вы буйные головы,
в вас была мощь кораблей фараоновых.
Запахом ладана хвои божественной,
радостен дух Иисуса пришествия.
Горы ливанские, горы красивые,
мир одаряете кедрами сильными!

Вступление

Великий Рим – он жаждет развлечений!
Патриции и чернь уж занимают ложи,
Глашатае, рекламы лезут с кожи,
Описывая краски тех мучений,
Что на арене мы увидеть сможем!
Ланистой красочный сценарий смерти сложен.
Букмекеры здесь бойко рассуждают,
Кого убьют, и часто ль побеждают,
Юнцы, взошедшие впервые,
И будут ли там звери злые.

К чужой в нас смерти интерес.
С ареной Рима был заложен,
И с постоянством он продолжен,
И тут бессилен наш прогресс!

Но, что за шум...