Величие и скромность

Раньше срока не умрёшь,
Позже срока не родишься.
Жизнь свою лишь раз живёшь,
Больше в ней не повторишься.

Лгут, назвав чужой эпоху,
Коль рождён в ней, то в ней свой.
Хорошо жить в ней иль плохо,
Всё твоё — дано судьбой.

Времена клянут напрасно,
Величая злыми их.
Жизнь в эпохах всех прекрасна,
Не бывает времён злых.

Их за зло своё и войны,
Называют люди так.
Не умея жить спокойно,
Без скандалов, ссор и драк.

Раньше срока не умрёшь,
Позже срока не родишься.
Что отдашь, то...

Среди лугов альпийских, в солнечной долине,
Пятнадцать скакунов паслись в величии едины.
Могучий конь – вожак, в том стаде отличался,
Порядок он держал и каждый с ним считался.

И слава тех коней могуществом блистала,
Уверенность в себе им силы придавала.
Прекрасной грацией своей, породой чистокровной
Они затмили всех коней, и не было им ровни.

Но в этой жизни все хорошее навеки не дается,
Как не крути, паршивая овца всегда везде найдется.
И в стаде том прекрасным днем подобное...

Мания величия, а что же ещё, в центре
человек, отделит верх и низ, право и лево,
именно это даёт основу, идентификация,
в пространстве и времени, априорный
каркас, нанизанный на трансцендентальный
мир идей, переступающий, не переходимые
границы, а ты читал Ницше? нет, а Канта?
«Критику чистого разума», Лампе, (старый
слуга), как лампа, проведёт, с зонтом в
руке, Иммануила, по аллее грёз, в дождь,
старые липы помнят, сигара, соус, чай, вино
всё оно, всё было, достоверное, знания...

Можно сегодня без солнца? Без его жарких игл?
Сплетённых из ярких блёсток, слепящих ночной эфир.
Без его душных красок, бегущих в безумность дней,
Всё будет просто классно- ночь, темнота, метель.
Снежно- холодная радость и тишина вокруг,
Даже чуть-чуть мрачноватость, из ничего, из вдруг.
Яркость серпа на небе скроется в облака,
Из-за густых ресничек видно твои глаза.
Снежною королевой буду тебя величать,
В ночь волшебства, до рассвета, буду тебя целовать.
В вальсе кружиться будем, как...

А имена не сгинут, основа, нации, России,
тех образов, тех слов красивей нет, начало
продвижения и свет, что снизошел, явил их
нам, на радость мамам и отцам и дедам, бабкам,
из образов начало и конец, и власть и царственный
венец, победа и величие страны, из кирпичей,
из букв из слов основа, фундамент и стена,
не нова, песнь её ты не забудь, не становись
себе на грудь.

Видя Родину нагую
Под ударами хлыста,
Я несу ей Весть Благую
По велению Христа.

Поднесу живую воду
К окровавленным устам,
И родимому народу
Дань сыновнюю воздам.

Сквозь гнусавый и убогий
Вой чертей на шабаше
Я пою о Вечном Боге
Русской страждущей душе.

Презирая славу мира,
Где царём поставлен бес,
Пусть моя расскажет лира
О величии Небес.

Там не властвует лукавый,
Там пред Богом все святы,
Там не портят жизнь отравой
Изощрённой клеветы.

Видя Божье совершенство...

Ах, как же хочется любви--
Сказало Солнечное утро,
Спускаясь к завязи мечты--
Во все оттенки перламутра
Жемчужин солнечной души--
Разбросанных кусочков Света.
Втекая, вальсами вскружив,
В закаты, зорями рассвета.

И вспышкой солнца, током вен,
Пульсаций солнечного века
Несётся ветер перемен
Для всех желаний Человека--
Любви и радости в душе,
Всепоглощающего счастья.
И только требует взамен
Благодаренья и участья.

А коль бараны в голове
Ещё не кончили бодаться,
Придёте...

Понимаешь, Земля – не просто,
Не получится жить размеренно,
Здесь вопросы – ребром и остро,
Здесь ответы – судьбой проверены.
Все задумано Волей Высшею,
Поднимает Отец страданием,
И судьбою, отнюдь не книжною
Развивает твое сознание…
Понимаешь, мы все здесь странники,
Перемелимся, перебудимся,
Понимаешь, мы все здесь главные,
И с судьбою извечно судимся…
Ограничены пониманием,
И материей развлекаемся,
Обижают нас всех страдания
И в желаниях мы не каемся…
Понимаешь, мы все здесь...

Да не воспитывай людей,
Не говори: стереотипы,
Не думай: полон ты идей,
А все другие – однотипны,
Себя другим не предпочти,
Отнюдь не ты в витке событий,
Не возвышайся над людьми,
Не будь задолжником наитий.
Пойми, ты можешь повести,
Ты можешь научить собою,
Но только с Божеской Руки,
Не поднимаясь над толпою.
Забудь достоинства свои,
Оставь награды и заслуги,
Не принимает этот мир
Берущих мир сей на поруки…
Слова оставь, слова уйми,
Их много здесь, красноречивых,
От Бога...

Минус двадцать по Цельсию,
у сугроба пригрелась тощая псина,
верно, творит молитву собачьему богу, вести
о лете блошином ловит ушами длинными,
рваными, раненной лапой дёргает
синеватый, оледенелый воздух –
чем-то родным веет в чём-то убогом –
все мы под богом, а у него – слёзы
с седых страниц, по морщинам тёплым,
там есть и море, и зимний закат, и пепел пустыни.
Дерево, кадром оконным встало, как вкопанное,
дерево жизни мёртвой скульптурой инея.
Минус двадцать по Цельсию,
на книжной...