Века нашего проклятье

Я мусорю стихами
осенней икоты,
Промокшими губами
слизывая воду
Улочек черных,
подвалов топких,
Стен холодных,
разметок асфальтовых.
Мой мир собирается
мозаикой бетонной,
Я производная
этих проклятых
Желтых пальцев
городского звона.
Я прижимаюсь к груди
дохлой надежды,
Мусоря стихами
осеннего шороха,
Но сердце без огня,
как герой без подвига,
А если не верится,
значит, грешен.

Я не бывал в предгории Памира
Где в высь волшебной синевой уходят стройные хребты
Где Млечный путь сквозь запотевшее окошко
Прохладным вечером рассматриваешь ты.

Глядишь на уходящую дорогу
В душе неизгладимая тоска
И где-то цокая раздолбанным копытом
Хромая лошадь тащит седока.

В печи трещат дрова,в углу мурлычет кошка
Видны дороги мрачные версты,
И снова станешь ты ,взгляд бросив на окошко
Невольно вспоминать забытые черты.

Дымок расшевелит палитру чувств забытых
Волшебным...

Благодарю тебя за эти перемены,
Ты мой Господь,что создал новую меня.
Ты разрешил мою дилему,
Но я должна БЫТЬ без тебя.
Проклятье снял с моей души,
Теперь я жить должна спешить,
Идти вперед, не унывать,
Свою судьбу искать,
Любовь спасать.
И верить,знать и не бояться.
С тобой лишь иногда встречаться
Во снах моих и наяву.
Я счастлива- тебя благодарю.

Я вижу утренний закат, картину будущего неба…
И люди в ней, всего мираж, не больше чем крупинка хлеба.
Вдруг: - К бою! - прозвучал приказ
Солдаты ружья поднимают,
Беспечной похвальбы экстаз
В одно мгновенье погибает.
Развергся бой! Гром пушек, звон…
Плач падших стоны заглушает
Вознесся на костях палач на трон,
Где богачам одним внимает,
Их лестью совесть совращает,
Мол, боги деньги предвещают…
За кровь, за войны, за разруху,
За стоны матерей. Их плач…
Не слышит проклятый палач...

Я не из камня сделана тобою...
А соткана из сотни слов любви!
И наготу свою скрывая пеленою,
Я проклинаю все безумия твои.
Иди же прочь! Ты болен, слеп и слаб...
Я не хочу тебя собою прикрывать...
У сердца моего другой отныне раб!
Пусти! Прощай! Мне нечего сказать...
Забудь меня! Твоею мне не быть...
Я часть души всё время отдавала!
И кто сказал, что я хочу убить
Всё то в тебе, что просто обожала?!...
Уснула ночь. Луна, как страж порока...
И я очнусь под проклятой звездой.
Мой раб...

Ночь в Петербурге. Одиночество. Боль.
Сбросить с себя б надоевшую роль…
Сонмы идеищ бурлят в голове.
Вкрадчивый ветер шипит на Неве.

В убогой каморке дырявое время.
Книги струят типографское семя,–
Отравлен Европою девственный ум:
Весь вечер течет в копошении дум.

В грязном окне притаилась луна,–
Преступна, коварна, мутна и пьяна.
На грязном полу – ошметки, окурки,–
Тротуара не чище в кривом переулке.

Трущобный философ мысль вперил в планету,
Мучимый жаждой познания света...

В своей я жизни разобраться не могу.
Всегда, когда иду я что-то говорю,
Всегда, когда люблю….
Слова друг к другу привязать я не могу.
Хотя хочу сказать, но снова не могу!
Как дальше жить я буду не пойму,
Тебя одну любить всегда хочу,
Но снова час от часа я молчу, молчу…
Все это время лишь в раздумьях провожу.
Когда же я два слова хоть свяжу,
Тебе о чем-то новом расскажу!
И снова торможу и торможу,
И так на нет всю жизнь свою свожу.
Сейчас опять я снова повторю.
Тебя одну любить...

Запорошит жизнь песками времени,
Превратятся расстояния в года.
Кто ты будешь, из какого племени?
Кем ты был? Таким остался навсегда?

В час расплаты, души в мире огненном
Устремятся к свету за своей мечтой.
Но поймут, вернувшись, в мире проклятом
Все живет и дышит гулкой пустотой.

Создавая в мыслях образ каменный,
Ставим в жизни равнодушия печать.
Что же делать, если сердце пламенем
Все сжигает, не желая согревать?

Что же делать, если в подсознании
Сбой в программе - души не...

Только сердце щемит...
За любой сладкий бред
Ты не телом, – душой
Дашь себе же ответ,
В грязной луже нет солнца –
Отражением свет,
Не трава-мурава, – остужающий снег...
И проклятьями воя
Снова жизнь пожинать...
Где твой взгляд – стылый "кайф"
На пустую кровать

Высокие своды церковные…
Горящее марево свеч…
Колени ее преклоненные
И хрупкие линии плеч…

В молитве сложены руки,
Следы от слез на щеках…
Отчаянье боли и муки
Застыло в синих глазах…

К ней подошел служитель…
Она подняла глаза…
«С тобою ангел – хранитель», -
Тихо он ей сказал…

Она опустила глаза,
На шелк ее синего платья
Большая упала слеза.
Она прошептала проклятье.

Служитель тот, в миг отшатнувшись,
Ей указал на распятье.
Она, сквозь вуаль усмехнувшись,
Ушла в...