Вечерняя

Ты проснулась,
Земляника-роса коснулась
Твоих губ,
И раскисшее осенью облако света
Село на край постели.
Переплетением рук
Из пряжи янтарной
Ветви играют в окнах рассвета,
Но мертвая хватка расстрельной метели
Зимней палитры
Уже понемногу болит
За углом.
Твой дом,
Наводненный фантомами сна,
Мне говорит,
Даже в самый смертельный холод,
Даже когда,
Движение нестерпимо,
О последнем, как первом, вздохе любви
На отрезке пьяного золота.
Глянец рассвета в луже окна.
Сонная...

Докурю полдень. Выпью вечер. Нарисую ночь.
Утра источник
вдохну сандалом и медом твоих волос.
Дымом осенних роз
солнце заправит постель.
Сонная тень
занавесок
растает раскуренным полднем.
Я буду помнить
каждый глоток
присутствия
в сутках
осени ранней,
раненой
сталью дождей и влагой любви
ключевой.
Воздух вечерний. Шепот ночной.
Утра огни
в туманном золоте твоих волос
скользнут прохладой речной.
Струны настроит
ветер осенний,
и понесет
опять
сердца хрустальную проповедь...

Ты не заметишь,
как быстро умрут эти праздники,
расплетутся
бутафорские
узоры цветных карнавалов,
и останется,
только привкус отчаянья
каплей полыни серого утра.
Зачем же ты ждешь,
зачем ты обманываешь себя,
зачем обнадеживаешься
духом свежести?
Печальная радость
вчерашних осадков
не даст спокойно заснуть.
Все тот же грохот трамваев
пройдется по окнам
волной скупых пересудов.
Моя любовь
останется
в глухих облаках зимнего сна,
на ржавых лопастях
зимнего...

Флаги меняют цвета и оттенки,
Трудно прожить, никого не коря.
Выстрелы, кровь, палачи и застенки
Стали расплатой за веру в царя.

Будет ли только вперёд нам наукой
То, что сейчас пережить довелось?
Сердце горит непрестанною мукой,
И из надежд ничего не сбылось.

Как же нам жить и во что теперь верить,
Если обман не имеет конца,
Да и какой теперь мерой измерить,
ЧЕМ оплатили мы трон подлеца?

Стонет страна под господской пятою,
Кровью исходит и дышит едва.
В царском указе одной...

Родная, я не знаю, как ты зовешься,
Где соединятся родные души,
На море ли, или на суше.
Я не знаю, где ты найдешься.
Но я знаю, это будет на закате,
Когда солнце уйдет за тучи.
Ты будешь в вечернем платье
И выглядеть будешь всех круче.
Я тебе вначале, не понравлюсь
И ты зло посмотришь мне в спину.
Я тебя пустым взглядом окину
И не спеша дальше направлюсь.
На потом в середине ночи
Обо мне неожиданно вспомнишь,
Увидеть захочешь очень
И забыть уже не сможешь.
О тебе, я вспомню на...

Всё гораздо сложнее,чем видится в отражениях на пустых лицах.
В больницу,
В больницувбольницу упечь, запереть,словно птиц, птиц, не умеющих летать.
Летать .
Вся горечь в полетах.
В плавном взмахе крыла, разрезающего скукоженный застывший воздух, в слоях ли ванильных облаков и гипнозе турбин.
Вся правда в том,что не смотря на фразу, `miles away from you`, на все те предрассудки и ошибки, на душераздирающие крики чаек по ночам и вальсы розовых медуз в грязнобирюзовых вечерних волнах...

Сплетённый узором свободы мятежной
Из нитей воздушной стихии безбрежной,
В добре или зле (всё без мер и понятий)
Он полон восторгов и полон проклятий.

То волны вздымает горами на море,
То тучи наводит с грозою во взоре,
То вихрем кружится, то воет пургою,
То мир освежает вечерней порою.

Вздыхает и шепчет возлюбленным парам
Листвой, в тишине, он легенды о старом:
О правде и лжи, о любви и отваге,-
Душой отдаваясь эпической саге.

И кажется, будто в нём три человека
Сплелись...

Ты верь, и я вернусь!
Из-подо льдов тяжелых,
Ломая сталью грусть,
Всплывет ракетный молох.
Вечернею порой
Усталый и соленый
Приду, ты дверь открой.
Белеют сопок склоны,
Дороги замело,
Мороз трещит зловеще,
А в комнате тепло,
Волной зеленой плещет
Свет мягкий ночника,
Дымится чашка чая.
Горячая рука
Мне губы согревает ...
В тебя я окунусь,
Нырну глаза как в омут.
Прощай разлука, грусть!
Я у любимой!
Дома!

Томатной лодкой в облачном прибое закатный вестник.
Мне интересен
смысл небытия и акварели старой на стене
письмо-мираж из прошлой жизни,
молчанье женских глаз в окне
из листьев и дождя,
крылатые капризы
непогоды. Мне интересен
код твоей улыбки,
с которой сплю в одной постели,
ем, дышу, брожу
между витрин отвесных,
ритм музейный
фотографий на столе,
вечерний колокольчик кухонной посуды.
Слова уходят, возвращаются, тускнеют,
цепляют жемчуг новой глубины,
а мы с тобой – всего...

Где-то там,далеко на горе,
Стоит замок великой печали.
Там дракон на вечерней заре
Улетает в бессветные дали.
А с горы опускаются вниз
Рыцарь Смерти и Рыцарь Печали,
А за ними,как женский каприз,
Ветер Горечи в чёрной вуали.
Там проходят странные дни
И не менее странные ночи.
И уходят оттуда одни
Сын Надежды и Ужаса дочерь.
В замке том проживает любовь.
Они с болью большие подруги.
И от них уж уносится вновь
Расставанье с конём без подпруги.
В залах замка стоит пустота,
Лишь...