Вдруг замрёшь

Вдруг руки охладели и губы охладели
Как будто пробежали холодные метели
По узенькой постели и тишь покойной ночи
Сосульками стальными по памяти грохочет.
Глаза в пустые стены, ночные гобелены
Тоской собачьей светят, в Иисуса видно метят.
В страдальца ли, святого, иль вечного немого?
Избави мя, ты, Боже от черной прошлой кожи,
От боли и страданий, и всех воспоминаний.

Вдруг ощутив себя распятым
на перекрестии времен,
увидел я: огнем объяты
моя страна, мой отчий Дом.

Повсюду дым, повсюду пламя.
Звучат стенанья, детский плач.
И бесы с волчьими клыками
копытом бьют и мчатся вскачь.

Россия, сколько испытаний
в твоей заложено судьбе!..
Как много боли и страданий,
увы, отпущено тебе!..

Возьмите образ Иисуса
с венцом терновым на челе…
Ведь это тот последний русский,
который корчится в петле!

Вдруг открылось окно
Влетел ангел в крестьянскую горницу:
«так темно выходи на свет божий затворница»

«Что ж свой мир ты печали вуалью окутала?
Ты счастливою станешь, и все больше с каждой минутою….
Лишь поверь, окунись всей душой и фантазией,

И счастливая жизнь станет вечной твоей ипостасеей,
Все вчерашние беды навеки забудутся,
И желания все сокровенные сбудутся.

Вдруг вспышка света сзади,
Безумец на старой Волге.
Ну, вот, и Сталкер прибыл!

Вдруг летней ночью – снегопад,
Но, как стремительны снежинки…
Наверно в космосе метель
Сдувает звезды, как пушинки.
Летит на землю звездный бал,
Порхает вниз с небесной сцены,
Кружит красавиц карнавал:
«- Поторопитесь, кавалеры!.. -
Вот эта хрупкая звезда
Сияла в небе рядом с Марсом –
Ах, как светла и, как нежна,
Как обольстительно прекрасна!
А эта - в голубом плаще,
Что словно шлейф за ней струится,
Так ослепительно ярка,
С ней даже Вега не сравнится,
Ах...

Вдруг запахло осенним озоном.
Стынь небесная - сизым дождём...
И в висках оттопырилась стоном
Синеокая даль - журавлём...

А в расхлябье души брызжет темень
Леденящим отсветом свечи,
Пропускаю судьбу через гребень
Не написанных строчек в ночи…

Разлохмачена сызнова осень,
Над тетрадкой всплакнула душа,
Как луна хитрым мячиком оземь -
Скачет прошлая жизнь, не спеша…

В разноцветную жаль - одеяло
Заверну лето белых берёз
И закрою тетрадку устало
Всех моих прозаических грёз...

Вдруг ожил мир, в котором умирали
Те сердца два, обглоданных судьбой.
И те, кто предал их, ещё не понимали,
Что не бывать им больше света чистотой.
Застыла кровь в младенческих ладонях,
Облито сердце грязью мерзких слов...
И где-то мрак живёт в чужих покоях,
И отравляет сущность детских снов.
Рука дрожит, хватаясь за перила...
Открыта ночь для маленьких чудес.
А ведь и я кого-то погубила...
Отняв любовь у множества невест.
Прощенья нет. Да мне это не нужно...
Я искуплю вину...

Вдруг полились стихи...
От края и до края
Они меня так нежно наполняют,
Что за окном дождю идти
Я, улыбаясь, помогаю...
Там...льется дождь на спины тополей,
Они же все упрямей, все сильней,
Все веселей и чуточку построже -
Склонить дождю себя?.. Себе дороже!
Погромче шинами жуют асфальт машины,
И на прохожих веер брызг летит картинно.
Одевшись в зонтики, грибочками толпится
Людской поток. Под крышу он стремится.
И только дети, прыгая по лужам,
От радости звенят, стараясь глубже...

Вдруг замер мир, и повернулась
Земля навстречу стрелкам часовым,
И все вокруг меня качнулось,
Вся жизнь пошла путем иным…

Огромная, зловещая Луна,
Деревья ветками цепляют…
И горе я, испив до дна,
Бреду в ночи, куда, сама не знаю.

Спят городские улицы в тиши,
Людей, машин, собак не видно,
И словно стражи молчаливо,
Дороги освещаю фонари…

Бреду по городу я обреченно,
Кричать охота, только хрип,
Хочу реветь и выть я в голос, но
Хоть слезинку бы оборонить…

И только лишь...

Вдруг на лбу моём крутом
Появились две морщины.
Объяснили мне потом:
«Ты – задумчивый мужчина ».

А затем смотрю – у губ
Появились «уголки».
Знать, смеюсь, хотя не глуп,
Не страдаю от тоски.

Видно бог мне подарил
Чёрточки у самых глаз.
Или я в мороз бродил,
Сквозь пургу, за разом раз.

Тут, гляжу, - проходит шрам
Белой линией сквозь бровь.
Не придаст ни вид, ни шарм –
Прошлое напомнит вновь.



Это всё, конечно, мне
Для грусти – не причина.
Но ворочаюсь во сне,
Ведь...