Василькова

Тебе, роднулька, доченька моя,
Я б так мечтала подарить дорогу
В ромашко-васильковые края,
Где воздуха и солнца много-много,

Где Школой стала б Вечная Весна,
Твоей головке предлагая планы,
И чтоб потенциал твой не устал
Подпитываться из Вселенской щедрой Длани!

Чтоб всемогущая и мудрая Любовь,
Что теплотою ширится сердечной,
Нашла б в тебе надёжный верный кров
И поощрялась Силой Светлой Вечной!

Хотела б распахнуть тебе шатёр,
Сплести из радуг, летних и игривых...

Покатилась раздольем.
Васильковым приливом.
Маков жаркие ноты.
Грусть-тоска по любимым.

Чёрно-белые вздохи
Переборами клавиш.
Чувства нежного всполох -
Бабочка между нами...

Песня верного сердца -
Гармония звуков.
Судьбы милое скерцо -
Проявление чуда...

Высоки берега у глубокой реки,
В черни вод облака плывут белые.
А на том берегу от любви угольки,
А на этом трава в пояс спелая.

Разделила река и мосты сожжены,
Не скакнуть мне конем, конь стреноженный.
Только надо туда, где дымят угольки,
Может снова костер, разжечь сможем мы!

Только знак сердцу дай, лишь косынкой махни,
Настелю по воде мостик лавами.
Ох, река глубока, но твой берег манит
Свяжем нашу любовь переправами.

Как твой берег красив, весь в улыбках цветков,
И глазами...

Словно ветра дуновенье,
Губ желанных прикасанье
Бурной радости мгновенье -
Искрометное лобзанье.
Дождь эмоций проливает
Сердце, полное любовью.
Хорошо мне так бывает
Только, милая, с тобою.
Голова кружится кругом
Словно я сегодня пьяный,
Васильковым брежу лугом
Русых кос твоих бурьяном.
И признаюсь откровенно -
У меня ты как впервые.
Я влюбился незабвенно
В твои мускулы стальные.
Когда бедра разжимаешь,
Плоть трепещет возбужденно.
До мороза пробираешь,
Словно крик...

Радуга села мне на крыльцо,
радуга-пыльца
с вешних лучистых созвездий
цветов полевых.
Лето скрутило солнце-кольцо,
солнце-кольцо на пальцах
медом янтарным.

Северный ветер утих,
ушел восвояси.

Мы пробежимся по утра
нагой и прохладной вьюге.
Ты – в легком платье
из ландышей и сирени.
Я – нараспашку, в рубахе
из камышового шелка.

Мы растворимся здесь и сейчас
в тонком
внимании глаз васильковых,
в снах из пряжи июля.

Я хотел бы ветром быть,
над землёй лететь,
на полуденную сыть
с высоты глядеть,

пробежаться по траве
утренней порой,
поглядеть, как соловей
трелит за горой,

прямо из дворца небес
прилететь, шурша,
в изумрудно-летний лес —
к гнёздышку чижа, —

вместе с облаком вздохнуть
розовым дождём,
на рябине отдохнуть:
что же, подождём!

Что же, не в последний раз
я один в лесу!
Слёзы грустных волчьих глаз
ветром унесу,

серебристого ручья
расскажу печаль,
клешнерукого рачья...

Короткой близости нам оказалось много,
Друг другу в душу мы успели заглянуть,
О новой встрече по ночам мечтаем снова,
Чтоб на мгновение счастливыми побыть.

Наполнить чашу не терпелось нам любовью,
Вкусить ее медово-сладкий аромат,
Искать мечту вдвоем на васильковом поле
И с твоей кожи тонко чувствовать мускат.

Тебя осыплю сотней жарких поцелуев,
Не оторваться будет страждущим губам,
Жаль, невозможно душе вырваться из тела,
Иначе мы уже летели б к небесам.

Одну открою тайну...

Разреши мне любить тебя столько,
Сколько дней я смогу прожить
Разреши, называть тебя Солнце!
И стихи или песни дарить...

Разреши, мне любить тебя нежно,
Без надрыва и суеты,
Просто так, как мерцают звезды!
Как цветут полевые цветы

Разреши мне любить тебя искренне!
Не оглядываясь и не тая.
Разреши! Моё милое Солнце!
Васильковая, ты моя...

Разреши мне любить вожделенно!
Каждый миг! Каждый день! Целый век!
Ты - мой ангел! Моё ты - Солнце!
Дорогой ты мой, человек!

Я стою у окошка.
Как же медленно ползёт время.
Еле слышно в прихожей
Скрипнули двери.

- Почему так быстро вернулась?
Дорогая, наверно, забыла...
Обожгла мне щеку поцелуем:
- Просто ты - мой любимый!

Каблучки твои простучали
По ступенькам мелодию сердца.
Словно дымка, растаяла в дали
Василькового неба...

Остаточный аромат поцелуя на приливной волне крыш.
Соломенным клубочком на коленях теплый лучик.
Блик солнечный ростком сквозь тьму зрачка.
За мутной смолой окон – янтарный воздух бездорожья.
Твои секреты – новолуния цветы,
колец древесных обручальные созвездья.
Разлившаяся лесотень на горлышке бутылки каплей хвои.
Апрель, холст, масло, пение ветвей –
шум-призрак кареглазых ангелочков.
Блеск губ перефразирует влюблённость.
И всё-таки, усталость – юное похмелье.
Подтаивает облачная...