Валуны

На Старый Новый год пошел вдруг снег,
Машины все под белыми чехлами,
И по площадке детской как ковчег,
Готов корабль плыть белыми волнами.

Хлопочет дома мама над блинами,
Готовя ужин новогодний нам,
А мы с друзьями катим валунами
Пушистый снег к растущим вверх горам.

Как рада детвора таким дарам:
Вернулся Новый год со снегопадом,
И этим новогодним вечерам
Загадывать желанья тайно надо.

Придумал я уже свое желанье,
И на снегу нарисовал посланье…

Там, где даль благоуханна,
там, где плещется волна,
одинока и желанна,
злой тоской удручена,
от рассвета до темна
ждёт любимого она –

Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна –
сазанова жена.
Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна –
супруга сазанА.

Рыбака зовут Иваном.
Впрочем, что нам имена?
После третьего стакана
самодельного вина
на реке у валуна
ждёт он, что придёт она –

Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна –
игрой увлечена.
Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна –
не смыслит ни хрена.

Дал...

Здесь глыбы льда.
Здесь ветер-горлопан…

По скулам — снег…
По рации — молчанье…

На крутяке держи меня, стропа!!…
не лги…
не рвись…
и даже не мочалься…


Соседи скажут: это ж просто псих!
И участковый
акт составит вялый.

Но главные подъемы — в нас самих.
Валунный грунт. И крючья. И жумары.


А мне суму давали. И тюрьму.
Но я не скурвился. И в хлам не спился.

Я СКАЛЬНЫМ МОЛОТКОМ ШТРОБЛЮ СУДЬБУ.
Да всё путём. Айсбайль не затупился!…


А друг погиб. Он предал...

Она любила нас с напором, как прибой,
Ей нравились объятья наши, как цунами,
Она сама вливалась брызгами волной
И разбивала чувства в пену валунами.

Она любила ураганом налететь,
Снести с лица земли постройки наших рук.
Разрушив раз, не возвращалась впредь.
И только сердце, вспомнив, учащало стук.

Она до самой смерти провожала нас,
Витала в воздухе и памяти сердец.
Она сама решала, как придёт тот час,
В котором каждый может вспыхнуть наконец.

Что горевать о том пришла иль не...

Я призову грозу ночную,
Извергну на берег валун,
И песню пропою иную
За серебро минувших лун.

На дне морском в пучинной бездне
Уснули сотни якорей.
Излечит море сто болезней,
Что разбросал в земле Борей.

И с миром примет рать людскую
Приморский берег, дикий пляж.
На горизонте нарисую
В объятьях зарева мираж

Теченье сжато валунами
И рвется, словно из силка;
Вода вскипает бурунами,
Как бы готовясь для броска.

Над головой нависли глыбы,
Шумит поодаль водопад,
Тропы коварные изгибы
Не обещают путь назад.

Каньоном делится долина,
Поток смягчает летний зной;
Веков представлена картина
Крутого берега стеной

Не в скорости движенье,
а в мысли, что летит.
Есть вечности служенье -
никто не запретит
мне мыслить, даже лёжа,
не нажимая газ.
Не в скорости надёжа,
а в тихом блеске глаз.
Движение не стоит
срифмованной строки.
Любовь, из всех - простое -
чувств разных.
Вопреки
всем модным автосказкам
живёт себе тайком
неспешливая ласка
руки… под кипятком.
Задумчивая Святость
не знала скоростей,
но мудрость - это сладость
(и не сломать костей!)
Одно движенье вечно...

Бежит дорога вверх и вниз,
Стремится в небо без оглядки -
Туда, где синеглазый сфинкс
Силён загадывать загадки.

Расплёскивая гул в полях
Грозы, аукавшейся в чащах,
Возносит Псковская земля
Озёр дымящиеся чаши.

И открывает беглый взгляд
На повороте тропки торной,
Как в небе тонущий закат
Всплывает в глубине озёрной.

На ледниковом валуне,
Взрастившем вековой лишайник,
Не разгадать сидящей мне
Бескрайней и бездонной тайны.

И лучше уж сейчас и здесь,
Покой...

Нашла у дороги раз, камень валун.
Хотелось узнать - сколько лет, сколько Лун,
он здесь пролежал и откуда пришёл,
заросший бурьяном старинный молчун...

Лежишь здесь давно или тихо идёшь,
особенной тайною камня живёшь...
Быть может, расскажешь секреты свои,
зачем так надёжно ты их бережёшь..?

Столетья прошли, может тысячи лет,
эпохи менялись и снова рассвет...
Руками поглажу, "лицо" рассмотрю,
таких, как тебя, я не видела, нет...

Вот синим вкрапленья, вот красным, а здесь...

Легенда ли это, иль правда святая,
С тех дальних времён уж столетья прошли,
Но помнит народ как девчонка простая
Русалкою стала, от дома вдали.

С тех пор её ночью встречают в прибое,
У берега моря, на старых камнях,
С ребёнком она подплывает изгоем,
Встречаясь с людьми наяву и во снах.

В далёкое время у берега Крыма,
В одной деревушке жил Абий-ака.
Он труженик был, жизнь сложилась терпимо,
Умелой была голова и рука.

Друзья уважали его и соседи,
Он дыни выращивал и виноград...