В воздухе разлито ожидание

Влажные от любви волосы
на обнаженном метафорами мясе повседневности.
Если ты ничего не поймешь, то знай –
что слова, тоже чувствуют боль и нежность,
но по-своему.
Наши рощи пьяны от стрекоз и пыльцы грехопадения.
Нитевидное солнце на крыльях бабочки – ее печаль.
Сердцебиение безутешности –
та же надежда. Веришь?
И в конце, нас ожидает прекрасный сон,
но она,
верит в перерождения.
Ночь в саду обливается маслом луны,
ускользающая, как и все слова, что я подарил ей,
как чернильный...

За спиной остаётся
горечь полночных огней.
Что уже не вернётся,
станет в сто крат родней.
Помнишь
мозаику пыльных улиц,
где дорога вьётся
осенней розой,
где ветер
в лицо смеётся,
царапая крыльями
пьяный воздух,
где любое движение
сердца –
наивно, бесстрашно, бессмертно,
где в мутной реке
отражение
бессонницы
и похмелья рассвета.
На краю вселенной
домашним светом
мерцает искра.
То, что уходит в тень,
окажется самым близким.

Дикая яблоня в цвету...
Горькие травы и жаркий песок собирает для икон и риз...
Шепчут губы обожженные солнцем...
Сердце её в белом цветении...
Ночи её в холоде страшном...
Пища её в тишине, что когда-то была забвением,
Убивала убивающих бесстрашием.
Слово её злаком падает в небо...
Вечные тени ей стелют дорогу уставшей...
Там, где блудница стоит на коленях...
Не пред людьми, а перед Богом.
Голод и жажда...боль исступления...
Смиренное ложе на досках познания...
Что вам в ней...

Вдохни глубоко этот воздух,
Закрой глаза - вдохни, вдохни!
Ты чувствуешь все запахи степи -
Под небом звёздным убегая
К блестящим светом берегам,
Где август тёплой ночью дышит,
Лениво ворошит остатки волн,
Звенят ракушки - слышишь, слышишь,
Блестит песок весь серебром.
Открой глаза, вдохни глубоко.
Привыкнув к свету малой части
Миллиарда звёзд над головой,
И по тропинке - в лето, в лето,
Иду, свободный и босой.

Была прекрасная погода.
Мужик приперся на природу.
- Чем этот воздух, чище нету! -
Воскликнул он, взяв сигарету.

Вот что я подумал, слушая как солнце покидает восток...
Сейчас наша очередь жить...
Я попросил о жизни, и она принесла мне имена...
Я попросил Музу,чтобы она не оставляла меня,
и я обнаружил, что книги написаны...
Я думал о желаниях, и мне подарили реалии...
Я попросил о ароматах и услышал тысячи цветов и оттенков жизни во всех её тональностях...
Шепот о воздухе в орфографии Любви...
Мы проведем здесь первую ночь, как и последнюю,
Но я зову тебя жить этот день, как если бы он был...

Время словно сжатая пружина,
Силы напряжения полно.
Сквозь туман грядущего не видно,
В неизвестность мир ведёт оно.

В воздухе томление тревоги,
Мира поражений и побед.
В нём огонь войны и зла дороги,
Освещает лики тёмных бед.

Партии, движения и кланы,
Делят меж собою мир людей.
Погружают в хаос смуты страны,
Цель наживы, скрыв щитом идей.

Денег никогда не будет много,
Ради них, готов на всё делец.
На словах он верит в святость Бога,
Но им правит, золотой телец.

Как...

На свежем воздухе намного легче дышится,
Порой приходят мысли здравые ко мне.
Зимою раньше пробегали мимо лыжницы,
Но снега нет, за что претензии зиме.

Гулять по парку всё равно не прекращаю я,
И местных белок с рук кормлю по вечерам.
Они, конечно, без меня не отощали бы,
Но всё же рады ожидаемым дарам.

Морозов нет, давно тепло стоит на улице,
Похоже, осень превращается в весну.
От солнца яркого приходится зажмуриться,
Вот-вот эмоции блаженства захлестнут.

Последний раз на...

Всё-равно куда — в Ад ли, иль в Рай ли,
Чёрт иль ангел, меня помести.
Здесь асфальта, бетона и стали,
Мир и в камне, полоска пути.

Не хочу я, от боли зверея,
В песне раненым волком рычать.
Я устал, радость жизни потерей,
Мир из сердца, сумел отобрать.

Всё пройдёт, всё как надо приложится,
Бог простит, но припомнят враги.
На сердцах, даже тонкой нет кожицы,
Бог от раны, моё сбереги.

Жизнь дОрогой узлов навязала,
А последний — на шее петлёй.
И в груди моей воздуха мало,
И...

Зря в суде переполненный зал
От Герасима речь ожидал.
Не сказал он последнего слова,
Впрочем, как и любого другого.