В узком кругу

На влажной высоте качается огонь…
Змеится в даль голгофская дорога…

И в рост горят во мне:
и сера, и аргон…
Горит душа. А в руки не дается.


Былая жизнь моя… моря и города…
Всё, словно грязь, смешалось под ногтями…

Шаги мои сейчас… шагают в Никуда…
И горизонт скрипит в неистовом натяге…


Так значит решено.
И страшный кубок пуст.
И темный край креста — мне целовать всем боком…

И ждать над головой… запястий узкий хруст…
И разговор вести
не с паствою…
а с Богом...

Планета в огненном кольце.
Стихия огненных энергий бушует
Над и под Землей, прорываясь.
И нет другого выбора - как стать огненным существом,
Высоковольтным донором, в Луче Души пресуществляясь.
Саламандры танцуют в огне, не сгорая.
Без огненного творчества души
Нам новое Небо на новой Земле не обрести!
Сейчас преображаются наши сердца на уровне ДНК Света,
выжигаются темные углы сознания.
Космического радия лучи не будут для нас ядовиты,
Если наши энергоцентры на отдачу духовного...

Друг, это — не щебенка.
Это хрустят нервы.

Ты не кури. Ты слушай.
В сердце
уши воткни.

Главная наша задача — выбраться в створ неба.
Тихо уйти. Живыми.
Тихо. Без беготни.


Друг, это не ущелье.
Темная вена на локте. Узкая и кривая.
С кровью. И с тишиной.

Слушай щебенку. Слушай.
Мы ж с тобой — в разведроте.

Да не глотай так с фляжки!
Вот дурачок шальной…


Мокнут бинты в закате…
Мокнет луна в исламе…

Что там в меню… на завтра:
пуля?… иль новый стих...

Тишина – долго ждал, сотни дней и ночей.
Тишина – в доме чистом прохлада …
Я мечтал, я мечтал среди шума о ней,
Видел сны - тень притихшего сада.

Гомон улиц Москвы шум метро и машин
Многолюдьем пестреющих парков.
Не хватало как воздуха здесь тишины,
Тишины – долгожданным подарком.


И пришла тишина – но не так, все не так:
Черным вышито птицы убранство.
И один среди стен лишь часов слышен такт -
Пыльный след в залах пышного царства.

Одиночества плен – вот ведь...

Они стояли, как будто в фильме,
Среди безмолвной, немой пустыни.
Ось земная остановилась.
Не захотели они стать другими.
Он влюбился, она влюбилась
Не обольщаясь, мечтами своими.
Он держал ее узкие плечи,
Она держала его за руки.
Он мечтал, что это на вечно,
Ее сердце томилось от муки.
Но их мысли, канули в бездну,
Как и всегда, подобное было
И не хотелось им думать трезво,
Он полюбил, она полюбила...

Ветер, пылью горячий,
иногда аж взвою,
Ловлю темницей трахеи
узкого лаза.
Висит, скаля желтые
зубы над головою
Раскаленный комок веселящего
газа.

И говорит - Аз
есмь желтый карлик,
но вам -
Бог, любящий каждого
беспорточника!
Кто из вас,
молящихся разным богам,
не пьет каждый
день из моего
источника?

Кто из вас
может смотреть на меня
Прямо, не щуриться?
Кто спутает в ряду
звезд меня с
Колей Басковым?
Кто из вас,
чуть стоит небу
нахмуриться,
Не зовет...

По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.

Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздаётся детский плач.

И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.

Над озером скрипят уключины,
И раздаётся женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.

И каждый вечер друг...

Он был жалок, убог, печален.

Часто кашлял и шмыгал носом.

"Дурачок" — ему вслед шептали

Все подряд, и глядели косо.

Делал вид, что не обижался,

Был приветлив, учтив, радушен.

Притворялся, и улыбался,

Пропуская смешки сквозь уши.

"Смейтесь! — мыслил. — Смотрите сверху!

Я вас выше! Уж я-то знаю!

Ваш удел — мерить вашей меркой!

И за это я вас прощаю!"

Он бродил, незаметной мышкой,

В переулках, где меньше шума,

Спрятан в серенькое пальтишко,

Весь утоплен...

Осенний сад, как он прекрасен!
Здесь столько неги и тоски.
Художник, краски все истратив,
Своею кровью окропил.
Пылают страстью георгины,
Как бусы - ягоды рябины,
На хрупких веточках висят.
Какая нежность и услада,
Бродить по узким стежкам сада,
Внимая, как шуршит листва.
Задуматься и не заметить,
Как быстро наступает вечер,
И змейкой вьётся уж туман.
И все потонет в сизой дымке.
Лишь только ветер- невидимка,
Тревожит сон увядших трав.

Ты вспоминаешь меня очень кротко
Красивая черная челка
Узкая шея
Идет и поет
В голове один самолет
Блаженством наполнены бусы
Питает себя запахом, вкусом
Смирения- море
А смелости- буря
Фантазия- тело для мира
Решив оказаться за гранью,
Наслаждаться невкусной геранью,
Рассмеясь выплюнуть стих наружу
В самую зимнюю стужу,
Оторви свое тело от пола,
Съешь от болезни пол лимона,
Выпей мятный чай,
Приготовь молочай,
Собрав все комариные укусы на земле
Спрячься в густой грубой траве...