В сплетеньях веток шалаша

Однажды как-то купидон стрелою сердце поразив,
Подумал может это сон, иль мир так просто некрасив,
И подарил он нам любовь не шуры-муры, аквилон,
А тяготение двух душ, доброжелательство как сон.
И верность в души заложив, пристрастий чувства без ума,
Чтоб надышаться не могли, стихи писали задарма.
Он одарил весь белый свет любовью чистой без забот,
Летел на крыльях Херувим, он людям дал запретный плод.
И честь он в души заложил и целомудрие он дал,
Чтоб неиспорченный наш дух, одной...

Я врастаю в тебя в тенях Гомера...
В звуках симфонии тела безумие и солнце твоей наготы...
Прочитай мне свой сонет,
Я подпишу его строки новым твоим именем.
Осенний ветер крадет текстуру слов,
Отдавая горящему кнуту сладкое жало,
Которое надписывает вдох в воздухе.
Покорный опиум твоих глаз,
Где ты приютила отсутствие меня…
Мотив потока, опьяненье вен,
И откровенный голос обладанья...
Поэзия моя, ты - строки,
Что слетают на влажный синтаксис кожи.
Верхняя сона правит код...

В безмерной вечности всесильной
всплеск воли сущее явил
и в бесконечности стихийной
законов грани породил.

Сплетенье света, тьмы, пространства
создало мир средь бытия
и время закружилось в танце,
текущее собой творя.

И вот меж небом и землёю
жизнь распустила свой цветок,
наполнить чтобы красотою
бурлящий времени поток.

В чреде мгновений лишь Создатель
незыблем вечностью своей.
Он - постоянный наблюдатель
событий всех текущих дней.

Он нами тайно воплотился,
любым живущим...

В мгновенье лжи ты знаешь непременно,
Что лжешь! И чем закончится та ложь
Тебе известно тоже, несомненно.
Но ты считаешь, что обманешь всё ж.

Что сможешь проскользнуть своим обманом
Ты, как верблюд, в игольное ушко.
Расчеты охмурят тебя туманом,
И ты вдруг возомнишь себя божком.

Тут ум тебе услужливо подскажет,
Что лишь других расплата ждёт за ложь,
А ты обманешь без последствий даже,
Да, мол, к тому ж и счастье обретёшь.

Однако, ложь плетя, ты станешь лживым,
Чтоб спрятать...

От плакуньи-беды,
Небеса оградите.
И бегущей воды,
Чистой, дайте испить мне.

Чтобы выпив забыл,
Я печаль меланхолий.
И хватило мне сил,
Жить моей судьбы долей.

Небеса-небеса,
Душе тело темницей.
Чёрных дней полоса,
Жизни долгой, вдоль длится.

И устав в ней иду,
Я от всех в стороне.
Это сплетен суду,
Не угодно во мне.

Что ж, плевать на молву,
Я её неприЯзнь.
Не боюсь и живу,
Не приняв сплетен грязь.

А с плакуньей-бедой,
Сна бегущей воды,
Справлюсь я чистотой,
Смыв...

Тошно в душе: настоятели мух
Толпами в своем шалаше
Забивают до смерти - податели мук -
Так приобретая уверенность.
Сегодня мозайка собралась в их идее
Стоять до упора на своей правоте.
Каждый из всех изощряется в лести,
Коленная дрожь - жочется мести.
А завта они будут писать.
Разгороры нужны - их нельзя забывать.
Поддержка предков придает сил,
Больше знаний, меньше усилий.
Просто толпа: стоят и стоят,
Зубы в тисках, кости звенят.
Волчьи глаза - все как на подбор,
Стая без целей...

Через звоны мечей
пробираясь к любимой своей,
Чёрный Рыцарь прилёг
на зелёной траве отдохнуть.
Он устал умирать
и в глаза умиравшим смотреть,Но он знал, что уже
не способен судьбу повернуть.
А она на траве отдыхала от зал и столов,
И безусый придворный шептал ей на ухо слова,
Что на все языки переводится словом Любовь
С незаметным акцентом безумия и плутовства.
Чёрный Рыцарь смотрел
чёрно-белый с пестринками сон,
Как и прочие сны,
полный стали, огня и крови,
И звезда на...

Сомы, как бревна, плывут качаясь,
Их туши всюду видны в воде,
Над ними в небе белеют чайки,
И сушит солнце траву везде.

Подсолнух черный, совсем поспел он,
Его собратьев стоят поля,
И помидоров подолы полны,
Они красивы как - никогда.

Стоит палатка, стоит шалашик,
Костер пылает на берегу,
Один купальник, какой там плащик,
И я себя лишь и берегу.

Мужчина мощный, весьма спортивный,
Колдует снова над тем костром,
И мысли вовсе не позитивны,
И он как пьяный, в нем будто ром...

Звонка песня за околицей,
Посумерничать идём.
Я пуглива, словно горлица,Но как сладко быть вдвоём..

Он ходил вокруг да около,
Пересудов не боясь.
Был вчера залётным соколом,
Стал мне милый – светлый князь.

К вечеру зарницы теплятся,
Луг туманен, пуст шалаш.
Паутинная метелица,
Щекоча, пробудит блажь.

Пробираюсь тайной тропкою,
Глаз приметливых стыдясь.
До чего же птица робкая –
Зоркий сокол-светлый князь.

И подружкам не довериться
«Покажи, да расскажи...

Не прижиться тебе в тихом омуте Граца.
Не зимуют здесь раки, не видно чертей.Сонный бюргерский рай – не московский вертеп.
Эта жизнь – не твоя.
Нет причины остаться
навсегда среди добрых, степенных, чужих,
безмятежных, довольных и сытых австрийцев.
Этот рай в шалаше для тебя не годится,
Да и милый не мил...
Ты отсюда сбежишь –
за цыганской звездой, на восток и на волю.
Три часа в самолете – и снова Москва.
Мы, несчастные жертвы ее колдовства,
раны в сердце посыплем московскою...