В сетях паутины

С высот небес на твердь земную
Так больно падать иногда.
И ищем мы стезю иную,
Чтоб отдохнуть душа могла.

И созидаем крепкий терем,
Для ограждения души.
Да, только в тереме-то темень,
Там дни не станут хороши.

Иль ищем тихое местечко,
Чтоб тишь была да благодать,
Где, в расслаблении беспечном,
Душа могла бы отдыхать.

Да, только там, в тиши болотной,
Дряхлеет ск'оренько она,
Пыль, паутина з'астят окна,
И не подняться ей от сна.

И лучик солнечный не сможет
К душе пробиться...

Ты не забудь ничего уходя,ведь возвращаться плохая примета
Хочешь сегодня признаюсь любя в том чего не было и нету
Сделай один ядовитый глоток ,и напои меня им в поцелуе
Знаешь сегодня к другим я тебя... совсем не ревную

Когда нибудь ты поймёшь,что вечность похожа на дождь
И он такой родной,как и ты..такой же дождь
Когда-нибудь ты найдёшь,ту записку в которой ложь
Которую я напишу тебе...
Не нужно лгать,любимый мой,прости меня,за то что я,такая,какая я есть!
От боли свернусь в клубок...

Сентябрь, по щиколотки вода, на ветках повисла осень,
В карманах прячу сухие дни - по-детски и так смешно.
Осенний вечер, похолодало, в небе кусками просинь
и я сжимаю в зрачках огни, что падают сквозь окно.
...Он спит, прижавшись спиной к стене, поджав к животу коленки,
а я смотрю на него во сне - он морщится и сопит,
и я любуюсь им в тишине на фоне обойной стенки
в холодном, лунном,большом пятне, как будто зажгли софит.
Сижу тихонечко в уголке свернувшись в тугой комочек...

Урбанистические джунгли, где слепо бродит спящий разум,
Средь этих улиц, тихих, шумных, ты затеряться можешь сразу,
В потоках разных информаций иным и компас не поможет –
От истин и до инноваций ведут дороги. Очень сложно
Понять, что вымысел, что правда, что стоит нашего вниманья,
Что – наказанье, что - награда, что – радость счастья, боль терзанья,
Что – близко к сердцу, что - в корзину, что изучить, о чем поспорить.
И ты бредешь дорогой длинной, дивясь и фауне, и флоре,
Дивясь...

Что я знал о любви без тебя – шепот странствий,
приют северных звезд, усталый язык от вина
и словесной меди в разговорах с самим собой.
Что я видел – берег чужой реки, черной пастью
ночной океан, без надежд на рассвет, и сухая стена,
за которой сплелась души паутина. Открой,

я принесу прохладной воды утра, пряной травы лета,
нежного хлеба веры в твое завтра, мы будем петь
вместе с лесными птицами, словно младенцы.
Впусти на порог, я оденусь весенним ветром,
умоюсь юным дождем, и...

Как постигнуть секрет
Мудрости мирозданья?
Где найти мне ответ-
Для чего я живу?
Как достичь для людей
Взаимопониманья,
Чтобы тонущий мир
Удержать наплаву?
Чтобы знать свое место,
И придуман, возможно,
Этот замысел- действо,
Как театр ТВОРЦА.
Только люди-не боги,
Потому очень сложно
Этот замысел строгий
Нам понять до конца...
Что же будет,когда
Будут сыграны роли?
Мы уйдем в никуда,
Может быть навсегда...
Будет новый театр.
И другие герои
Будут смелостью брать
Новые города...

Когда-то был с кудрявой головой,
упрямый, жизнерадостный, живой.
Теперь – глядит, осклабясь, цветом белый,
в один и тот же угол день всецелый.

Когда-то с под манишки, с рукава
всегда спадала запонка «сова»,
теперь – ни запонки, и не манишки,
швыряют камни в лоб дворовые мальчишки.

Тупик. А ветер рвёт клок тучи, зол, певуч,
сгоняя табуны крылатых туч,
под солнце, завихряя их в пассаты,
армады кораблей таща под алые закаты.

В январь, в день третьего с мороза четверга
костлявая и...

Он умер, дёрнулись руки,
и череп уж начал желтеть.
С улыбкой застыло лицо, зрачки устремились в небо.
Он словно собрался весёлую песню запеть,
а, может, решил – откусить от краюхи хлеба.

А комната у него – не комната – клеть.
Паук ухмылялся с угла,
перебирал паутину.
Пыль, пыль, только – пыль, если фарфор обтереть,
узреешь на этажерке лёгкую балерину.

Врач – не в восторге. Морг. После – сырая земля.
Диагноз – умер внезапно, загнулся от истощенья.
Ах, да,
он просил вчера, кажется...

Былое кануло в забвение
Под толстым слоем пыли.
И эти чудные мгновения
В реке времён уплыли.

От глаз сокрыты пеленой
Ажурной сеткой паутины.
Вчера кудрявый, молодой
Сегодня редкие седины.

Морщинки трещинкам сродни
Лицо и лоб испещрили.
Закрыв глаза я вижу дни
Они на вечно там застыли.

Златовласая девица,
будто сказочная птица,
мне явила божью милость:
"Примешь, мол, себе в удел
словом жечь сердца людей".
Глядь!? Бесследно удалилась...

Не наград боярских ради,
не холопьего ремня
понесу я пламя правды
внутрь Древнего Кремля.

"Стой!!!"
-взревёт служака важный:
"К Самому приёма нет!
Там, где в рифму вторит каждый,
эка невидаль поэт!"

Пусть…Лжецы! Не успокоюсь!
Отстою поэта честь,
попирая геополюс
и вершину Эверест.
А схватив перо Жар...