В преддверии

А потом будет все труднее тебя сочинять
в этой лавине мыслей шума дорог
скоростей и бессонниц
и потому четвертую свою тоску
зная - назавтра она непременно воскреснет...
высокопарность ничего не значащих слов
треплет ветер смывают дожди
любовь срывает личины
мы платим пошлиной сердца
за каждый отпущенный день
посекундно сгорая
по максимальным расценкам -
за миллиграмм тепла
и тишины над бездной
в преддверии рая
а чудо слагается из жара желанья
помноженного на терпенье...

Еще темно, но небо на востоке
Уже сереет. Скоро будет день.
К утру затих сверчок в траве высокой.
В преддверии зори ночная тень.
Ни звука. Степь оглохла и не дышит.
Зеркальный штиль на море ковыля.
Но зарево востока выше, выше.
В костер рассвета катится земля
И падает навстречу дню и свету.
В траве мелькают звездочки росы.
Степное утро в середине лета
День с ночью положило на весы.
Они качнулись в пользу дня несмело,
Но солнце где-то там. Еще не срок,
Оно пока не полностью созрело...

Накинь на плечи тонкую вуаль
из сладких снов в преддверии сезона,
в котором может будет всё не ново,
одна лишь радость — катится февраль
снежком последним с горки ледяной,
и след его растает в ярком свете,
и час настанет помечтать о лете,
малине в туеске берестяном,
росе из радуги пролившейся под утро,
хрустальном звоне птичьих голосов,
где зной и тень с прохладою как будто
сближение двух дальних полюсов.

Вечереет… Ликует звезда,
Возродившись на купольной сини.
С горизонтов, неведомых линий,
Звёзды падают вниз, иногда…

Иногда отголоском огня
Из небесных колодцев текут
В шелестящую поросль минут,
Растворяясь в преддверии дня…

Дня отброшен исписанный лист,
Тайны нОчи стоят у ворот…
Вечереет… В свободный полёт
Отпускают с Небес взглядом, вниз…

Зима уже прошла и холода,
Которые нас мучили, уходят,
Хотя, утрами, всё же хороводят,
Злой умысел укрыв под коркой льда.

Под лёд весенний пал метеорит
И захрустел стеклом, как бы разбитым,
Но синь небес лежит на нём палитрой,
Калейдоскопом солнца веселит.

Опять, и снова, как ни говори,
Приходят и уходят снегопады,
Которым мы уже совсем не рады,
В преддверии красавицы весны.

Но вера в правду греет – всё пройдёт,
И межсезонье зябкое исчезнет,
Так, может в правду говорят...

Волшебство пейзажей ранних увлечет к себе любя,
Песня птицы сердце ранит - поднебесного дитя.
В воздухе царит прохлада серебристой тишины
И зари на своде неба проясняются черты.
Аромат цветов, рассеяв в воздухе волной дурман,
Гонит в сумерки лесные от себя ночной туман.
И в преддверии рассвета удивительна краса -
Зажигается на листьях самоцветами роса.

Как алая лошадь, порывист и ярок рассвет,
И в золоте листьев опять отражается счастье,
И светлая грусть, как любви затерявшейся свет.
Оставь нам тепло, мы успеем изведать ненастье.

Пусть время несется, как стая невиданных птиц,
Пусть хмурые лица украсит внезапно улыбка,
Мы поняли вдруг, как прекрасна и полночь и жизнь,
А осень – скрипач, и божественно дивная скрипка

Звучит в листопаде давно отшумевших страстей,
И вдруг они снова к нам в окна и души ворвутся,
Как алая лошадь несется...

Не политолог, не историк,
А просто житель я страны…
И пусть мой частный мониторинг
Посветит там, где не видны
Все стороны, а лишь фасад
Державы, под названьем сад.
В ООН ботинком постучать
И крикнуть: «Кузькину вам мать!»
Поля засеять кукурузой,
А хлеб по карточкам давать,
В Новочеркасске отстрелять1
Всех тех, кто стал в стране обузой.
Нас развитой социализм
Звал скромно в шведский2 в коммунизм3.

1.В июне 1961 г. была расстреляна мирная демонстрация в Новочеркасске, (бывшей...

К Фараону оба брата, Моисей и Аарон,
На двоих ума палата, целый стадион,
Подошли и о народе начали просить царя
Ритуальный на природе им свершить обряд.

Так сказали: «Иегова, Бог, иных богов главней,
Просит нас замолвить слово за своих людей.
Отпусти их в лучших платьях. Где в пустыне ни души,
Очень хочет наш Создатель Праздник совершить.

Фараон ответ суровый для просителей припас:
«Кто такой мне Иегова, слушать его глас?
Бога вашего не знаю, с ним в разлуке не грущу
И народ Его к...

Представил на мгновенье – я один
На всей Земле, в галактике, вселенной.
Властитель дум я, мудрый Насреддин,
Маг, чародей и враль первостепенный.

Я уникален, ангел во плоти,
В отсутствии людей - бесчеловечен.
Хоть некого мне в мире восхитить,
Я восхитителен и безупречен,

Пример для подражания, притом
Ни перед кем не надо выставляться.
За что б ни взялся – первый я во всём.
Вот только жаль, что не за что мне браться.

Никто мне не укажет, не спошлит,
Что я один и потому успешен...