В лунном свете

Луч лунный смотрит
Мне в окно, как будто волк -
Голодный, хищный.

По лунной дорожке походкою Джексона
я смело взойду в небеса, где - покой!
Здесь досыта "кормлен" негодными пьесами,
а в небе построен чертог золотой.
Я в небо взойду, никогда не кончается
там сказка любви, там счастливый финал!
Вы этот экспромт не считайте нескладицей -
его не обдумав, случайно писал...

Я сам не знаю почему,
но больше дарит мне луна
сонетов - уйму. Прорву! Тьму!!!
Но это лишь когда видна.

А если нет луны в окне,
печалюсь я тогда вдвойне...

Ты видела на небе звёзды
И полную, красивую луну.
Ты слышала, как луна
Со звёздами смеются,
И провожают тишину.

Наш разговор в сто десять лун рожден был небом,
Закончить первым ты хотел – закончил, мне бы
На вздохе крикнуть в пустоту, послать бы в спину
Тебе на память: «Я люблю, уйдешь – погибну!»

Но время лучший Гиппократ от ран душевных,
Исчезло мы, есть ты и я – закон священный,
И голос твой забыт навек, как привкус кофе,
А был ли ты со мной вообще, мой Мефистофель?

Когда наполню до краев бокал печали,
Я вроде все хочу вернуть опять сначала,
Но день проходит, мехом ночь укроет плечи,
И...

Мерцали звёзды в вышине...
Какое счастья упоенье,
Когда на краткое мгновенье,
Ты снова явишься во сне...

И вновь в тональность тишине,
Мелодия Сонаты Лунной,
Блеск изумрудных глаз безумный...
И вечность… капелькой на дне.

Сочатся медовые луны.
Иудово племя хмеля.
Полны виноградные чаши.
Пусты виноградные лозы.
И слышится голос Адама:
"Помилуй, зверину, меня,
Иисусе сладчайший и горький,
Что зимние слезы".
Взошли над землей отдаленных
Дождей зеленя, и всхлип соловья
Повторяет сердчишко мимозы...
Сухой, как земля, тугой, как змея
Иуда безумен в изломе священного транса.
Он тайной гортанной клеймен.
И ходит по кругу сладчайшая чаша пространства,
Горчайшая чаша времен...
(Влодов Юрий Александрович)

Ужин Рыбы-Луны...
"О Боже, какая изжога!.." -
С горечью думала Рыба.

В небе сияет луна...
Ноты печально взбесились
В вое волков...

В отблесках луны.
Серебром искрится пруд.
Рапсодия ночи.