В лесу

Там, над Российскими полями,
непроходимыми лесами,
золотоглавыми церквами...,
там, в перламутровой дали
звучит симфония Земли.

Она – и в тополином пухе,
и в бормотании старухи,
и в терпком вкусе медовухи…
Она – решительно во всем,
с чем мы сроднились, чем живем.

Она чиста, как взгляд ребенка.
Она – как песня жаворОнка,
звучит с небес светло и звонко,
и, может быть, в рассветный час
из спячки выведет всех нас!..

Шумящий июнем лес,
как горящий внутри алкоголь.
Слёзы, как кисти ольхи –
это воспоминания.
Воздух просит дождя,
но небо, капризно,
разбрызгало сок лазури
под облачным воском.

И вот, среди застенчивого леса,
Неподалёку, а точнее далеко,
Стоит берёза одиноко
Печальным станом привлекая.
Уж много лет она так гордо,
Всё так же полностью одна
Стоит вон, около моста.
Как - буд. кого-то дожидаясь.
Ну, вот уж дни и ночи,
Но, а затем недели и года.
И нету сил для этой мочи.
И не дождётся никогда.
И вдруг, повеяло прохладой.
И ветки в миг приподнимаясь.
Уж поняла, что столько лет
От грусти погибая,
Но необычно радостно Припоминая
Всё этот нежный ветерок...

Широко необъятное поле,
А за ним чуть синеющий лес!
Я опять на просторе, на воле
И любуюсь красою небес.

В этом царстве зелёном природы
Не увидишь рыданий и слёз;
Только в редкие дни непогоды
Ветер стонет меж сучьев берёз.

Не найдёшь здесь душой пресыщённой
Пьяных оргий, продажной любви,
Не увидишь толпы развращённой
С затаённым проклятьем в груди.

Здесь иной мир - покоя, отрады.
Нет суетных волнений души;
Жизнь тиха здесь, как пламя лампады,
Не колеблемой...

Звезды - колки и игривы,
Лунный глаз - туманно слеп.
Неба облачные нивы
Режет полумесяц - серп.

Лес то ухает, то шепчет,
То завоет он в тоске,
Колокольчик пролепечет
И замолкнет вдалеке.

И опять все в траур рядит
Тьмы таинственная пыль,
Только ветер сонно гладит
Серебрящийся ковыль.

Горы, долы, лес дремучий...
На пеньке сидит коза.
Сверху тучи, рядом сучья--
Осужденьем голоса.

Говорили ей--Из лужи,
Из чужих следов не пей!
Вот и вышло, что из дышла
Ты коза , не воробей.

А коль жажда обуяла,
Ты испей, но знай всегда,
Что Ты этому начало,
Этой лужи и следа...

Вот летала бы вороной,
Не козлила по тропе...
Но коза всем отвечала.
Развалившись на пеньке--

Может я себе наградой
Эту тропку избрала?
Быть вороной я устала,
Нынче буду я коза!

Завтра--как...

И всё равно я родину люблю.
И ,как-бы зло о ней не говорили,
Я ни за что её не уступлю-
Не променяю.Что бы не сулили!
Люблю леса и горы,и поля.
Лугов и рек воздушное волненье.
И леденящий звон колоколов,
Зовущий мир греховный ко спасенью!
Молюсь за род забвенных и живых.
Мечтаю о грядущих поколениях.
И уходя ,я знаю,вновь явлю
Души своей живое воплощенье.
И сотни раз всем снова повторю,
Что,как-бы зло о ней не говорили,
Но все равно -я родину люблю!
Не променяю.Что бы не сулили!

В новом платье из январской стужи,
Словно гжели расписная статуэтка,
Средь деревьев полусонных кружит,
Оставляя на стволах виньетки.
Лес издалека сливово-черный,
Как гравюр сюжет средневековый,
каждый штрих - старательный и тонкий,
ароматом властвует еловым.
Ах,зима,ты,право,так сурова!
Снежная, и не волнуешь душу.
От метели неспешаще-строгой
словно реки,замирают чувства...
В одиночестве бескрайние равнины -
полусна дрожащего изгои.
Я ж в глазах зимы-аквамаринах
вдруг тепло увижу...

Хрустально-белое сверкание ветвей
Глубокомысленная тишина лесов,полей.
Чиста,прекрасна зимняя природа.

В окне – раздетый лес, лишённый языка листвы.
В руке – озноб – подачка декабря.
В дымке небес сквозит хамелеоном
застуженное палевое солнце –
звёзд с неба не хватать. И рвутся швы
тепла на гребне крон и кровель, хандря
от обескровленных ландшафтов.
Невнятным ореолом
лицо во льдах плывёт, а в унисон –
стен гробовые доски, излучины колен,
разбитые о пустоту всех линий,
грязь фосфорического моря, мельхиор
обочин, заболоченных
разряженным пространством,
лишённым плоти ядовитых трав...