В какой палате

Однажды в доме старой бабки
Нашли студентов двух в подкладке
Костюмов старых, а они
Лежали в комнате одни.

На койках странно шевелились,
На волю выбраться просились.
Они шептали так отчаянно,
А их заметили случайно.

И, вот, едва живые «спицы»,
На «скорой» отвезли в больницу.
И старый доктор без прикрас
Услышал горестный рассказ.

Мы ели все всегда немножко,
Еда у нас – хлеб, да картошка,
А, если вдруг найдется мясо,
Наступит миг святого часа!

Увы – закончились запасы...

все ненадежно…
может кончиться в любой момент.

(здесь каждый – вечного клиент…)

здесь каждый – времени заложник...

прими меня - огонь.
прими – треножник!

и светом – на мгновенье – озари –
все – человечества – свечные фонари…


сгораю я… но, не «во имя».
не «в искупление грехов».

сгорает только – это имя.
а я – останусь. я таков!

останусь дымкой на закате…
прозрачной дымкой. и живой –

в – дурдома – сумрачной палате -
от раны вскрикнет – ножевой.

и не помогут...

Больница. Ночь. Пустые койки.
Реанимация не спит...
Души растрёпанной прослойки
Под аппаратами хранит.
И в той палате под бинтами
Лежит, не двигаясь, ОНА.
Глаза пропитаны слезами,
Во тьме одна. Совсем одна.
Врачи сказали, ЕЙ не выжить,
Огонь живого не оставил.
А ЕЙ так хочется услышать,
Что выживали и без правил!
А что случилось, ЕЙ известно -
Пожар, квартира и окно...
Живого нет на теле места...
И ЕЙ, похоже, всё равно.
Вот только как теперь отныне,
За часом часа смерти ждать...

Когда умирает любвь.
Врачи не толпятся в палате.
Давно понимает любой.
Насильно не бросишь в объятия.
Насильно сердца не зажешь.
Ни в чем никого не вините.
Здесь каждое слово,как ножь.
Что рубит междушья и нити.
Здесь каждая ссора как бой.
Здесь все примеренья мнгновения.
Когда умирает любовь еще холодней во вселенной...

Я прикинулся живым,
Холостым, слегка богатым…
Разменяв судьбы алтын
В «евроцентовой палате»

Я прикинулся больным
«новой» модной «заморочкой»
Я глотаю едкий дым
В разговорах ставлю точки

Я прикинулся большим
Чтобы жизнь мне разрешила
Поменять мечты аршин
в «Санта Барбаре»… на «мыло»

В одной палате… в заточеньи
Влачили скорбные деньки
Поэт, немножко пусть, но гений,
И критик, желчный от тоски.

Один – восход встречал ворчаньем:
«Опять глагол в конце строки!
Но подтвердите, мужики,
Что Иванов назвал брюзжаньем
Эти глагольные стишки».

Второй – смеялся и глаголил:
О сказках, мифах, обо всём…
Его совсем не беспокоил,
Тот факт, что миром был дурдом.
Да и не взвешивал он краски –
Всё на глазок… скучал эскиз…
Так делал Гойя и Веласкес,
Катрен ведь для него...

Как все не вовремя,
Как все некстати...
Убитый горем я
Лежу в палате.
Затылок чешется...
Кто почесал бы!?
Все в карты режутся,
Лишь смеха залпы.

Сестра со шприцами,
При белых крыльях,
Бортпроводницею
Уже не в силах;
Ползет, степенная,
Качая бедра.
Рука - отменная! -
Вонзает бодро.

Врачей консилиум
Вердикт свой вынес:
"К чему усилия?
Он верный минус."
И вот я, чуркою,
Аж пот струится,
Лежу, не буркаю...
Могу мочиться.

За что ж так, мумией?
Не почесаться...
Ведь не...

В больничной особой палате,
Куда не пускают родных,
Лежали, томясь, на кроватях
Два очень тяжёлых больных.

Один у окна – седовласый,
Всё время дышал тяжело.
Вчера, выходя из сберкассы,
Вдруг сердце его подвело.

Другой помоложе – у входа:
(На стройке упал с вышины).
И видеть он мог: от прохода
До двери в проёме стены.

Негусто. Но что тут поделать,
Когда неподвижна спина.
Просил пожилого поведать
Что видно ему из окна?

Услышал: - Я вижу берёзы,
И с чистыми водами пруд...

Женщина в схватках
От боли кричит
Она одинока
Ей надо родить

Стихла "мамаша"
Раздался шлепок
Чистый и звонкий
В ответ голосок

В свет человечек
Пришел что бы жить
Он одинок,
Но он хочет любить

Смотрит на маму
Он молча любя
Что ожидает?
Грудного дитя

Радость общения
С семьею своей
Или забвение?
От близких людей

Няня в палате
И дети кругом
Крики и слезы
Значит, роддом

Время проходит
Ребенок растет
Вот незадача
Он скоро уйдет

Встретили с лаской
"Малюткин...

Как же попал я сюда нелогично?!
Вёл себя тихо, достойно, прилично.
Значит, скопил я в сей жизни грехи.
Что-то тоскливо душе, непривычно
В этой палате, стерильно-больничной,
Ног пусть медициной не пахнут стихи.
Пусть на лекарства, уколы и раны,
Кровь, и рубцы, и бинты давних браней
Даже намёка не будет в строке.
Будет рассвет над рекою туманной,
Розово-нежный, сиренево-странный,
Звёзды, бледнеющие вдалеке.
В польской палатке спят дети. Пинаются.
А у меня клёв такой начинается –
Не...