В грязь

Меж собою свились корни,
В Земле-матушке сырой.
В ней во тьме живя, ствол поит,
Нить их силою живой.

Результат предназначенья,
Путь к нему не облегчИт.
И сквозь тьму во свет движенье,
Силой жизни став, лежит.

И не жить стволу и листьям,
Без надёжности корней.
Грязь Земли став соком чистым,
Силой делится своей.

Корни жизни не cнаружи,
В них нет яркой красоты.
Но их сок живому нужен,
В свет расти из темноты.

У всего земного корни,
В сути Матушки-земли.
Свет грядёт, живи и...

Жизнь бежит на Дону, торопится!
Казак по жизни в степях колотится…
Пытается на Родине он выживать,
России Матушке веками помогать.
Чтоб она по жизни процветала!
Сынов своих родных не забывала…
Россия веками для детей старается,
С трудовым народом напрягается.
Чтоб жил народ на Родине не унывал!
В достатке всегда в России проживал…
Хотя не без урода… бывает в доме,
Поэтому Россия в дерьме и тонет.
Лезут во власть, сыны ненасытные!
Враги народа русского, корыстные…
Сидя во власти...

Спор вели горячий ни о чём,
И меняли, как перчатки, темы.
Каждый глупой страстью увлечён –
Из всего высасывать проблемы.

В голосе включая хрипоту,
Не могли они прийти к согласью.
Разговор вели начистоту
И друг друга поливали грязью.

Логика простая «сам дурак»
Компромисс найти не позволяла,
Истина поэтому никак
В споре бесполезном не рождалась.

Не давалось это никому –
Сдерживать себя в разумных рамках.
Истина, похоже, ни к чему
Голове, как шляпная болванка.

В грязь...

Ты стать желаешь знаменитым,
Чтоб узнавали все тебя.
Ну, так готовься быть и битым,
Изведать грязи и огня.

Ты станешь знаменем кому-то,
И под тебя начнут сзыв'ать,
Чтоб, именем твоим опутав,
Людей отправить воевать.

Но если знамя поднимают,
Чтобы вести людей на бой,
В него ведь пули попадают,
И ранят, причиняя боль.

А если боли ты не стерпишь,
Проявишь слабости хоть чуть,
То будешь сразу же повержен,
И втоптан в грязь… Не обессудь.

Слаб человек… Не всяк перед страстями
Способен устоять, когда влекут,
Или, случится, голову дурм'анят,
А то и ложь воз'ами наплетут.

Опутанная страстными сетями,
Душа его сжимается в комок.
Тут Алчность её голыми руками
Берёт, да и сажает под замок.

А телом управляет, как желает…
Из грязи в князи и обратно в грязь…
Но человек того не понимает,
Что для неё он раб ничтожный, мразь.

Она, с него все соки жизни выпив,
Его как пыль никчемную стряхнёт…
О нём забудет… и другого...

Вот бывают убогие души,
В правоте, словно в гр′язи, живут.
Зависть к тем, кто свободен их душит,
Не даёт отряхнуться от пут.

У самих в головах несклад′ушки.
Сотворить, чтоб на душу легло,
Не сподобятся сытые тушки,
Но других оплевать им легко.

Да вот, грязь на самих остаётся,
Липнет к шкуре того, кто плюёт.
В этом радости им не найдётся,
Бестолково проходят урок.

И случаются вновь им уроки,
Чтоб гармонию с миром найти,
Не остаться в гряз′и одиноко,
А к истокам святым...

Я себя осознаю,
Значит существую.
Живу, двигаюсь, пою,
Радуюсь, тоскую.

Я не ангел во плоти,
Грешен, но не дьявол.
Было всякое в пути,
В грязь бывало падал.

Падал, но опять вставал,
Грязью обтекая.
Но её в себя не брал,
Душу не марая.

И достаток и нужду,
Знал и в дни лишений.
Не кляня жизнь за беду,
Тяжесть нёс мгновений.

И себя осознавая,
Сердцем, духом и умом.
Средь мгновений, их листая,
Я в сейчас живу — в одном...
Марковцев Ю.

Когда открываются двери в зиму
Осень устеляет листьями дорогу,
Чтобы зиме было легче спать
На ею застеленном ложе
Из снежных, пуховых перин
И блесток замерзших луж.
Тогда и я иду ей навстречу
и хоть в горле моем хрипит недопетая песня
а на столе одиноко наливается теплом недопитая бутылка пива,
я шепчу, а губы мои слипаются и не хотят твердить
то, что велит им мое сердце,
Губы не понимают речи сердца, не понимают слов его песни,
Музыка его и ритмы сильно беспечны, чтобы...

Над пеной моря в небо синее
Врезался белый силуэт,
И два крыла сливались в линию,
Весёлый отражая свет.

На ураган покой свой выменяв,
Не Ливингстон, не Джонатан,
Он рвался Чайкою-По-Имени
Под брызг сверкающий фонтан.

Он плыл по небу легче "мессеров":
Срывался вниз, взмывал к звезде, -
И так, что удивился б Нестеров,
Сплетал узор своих петель.

Он гордой птицей-буревестником
Хлестал восходы по щекам,
Служа оракулом кудесникам
И символом бунтовщикам.

Он не был лодырем и...

- Да что уж там. Чушь полная.
Писательница, знаем мы:
А в доме грязь, и комната
Похожа на развалины.

- Ах, милый, будь поласковей.
Ты знаешь - все я сделаю.

- Кормить не надо сказками.
Я их не ем.

- В ночь белую
Так плещется фантазия,
Заполоняет голову:

- Не жизнь, а безобразие:
Тебе пора к психологу.
Когда с тобой женились мы,
Ты мне рубашки гладила,
Смешно сказать - мне снятся сны,
Что кормишь ты оладьями
Меня.

- Ну что ты сердишься?
Осталось заключение.
Потом же...