В граните и растворившись в иприте

Ты возомнил, что избран ты, и властью
Над всеми безграничной наделён,
И все должны тебе с подобострастьем,
При случае, отвешивать поклон.

Награбил злата в алчности убогой,
Её пытаясь словоблудством скрыть.
Ты возомнил себя почти что богом,
И златом сможешь всё и всех купить...

Пройдут года, и немощной рукою
Не сможешь даже ложку ты поднять,
А те, кто преклонялся пред тобою,
Тебя уже не будут почитать.

И смертный час придёт и для тебя…
И ты сойдёшь, как прочие, в могилу...
А...

За гранию черты телесной
Порой пугает неизвестность.
И ты, отдавшись в лапы страха,
Уж не расправишь крыл для взмаха.

Но, сжавшись в коконе, без дара.
Ты жаждешь всё же гонорара,
И молишь, чтобы милость божья
Спасла тебя от бездорожья.

На силу только опираясь,
Тем игры Жизни проиграешь,
И уж не сбудется благого
В твоей судьбе ничто такого.

Без Искры Божьей круг'и ада
Получишь лишь себе в награду,
И долго повторять их будешь,
Пока себя ты не разбудишь.

Ищи же только Искру...

Живя тревогой боли чувства,
Рвёшь грудь тяжёлым вздохом ты.
На грани бреда и безумстав,
Ты на могил глядишь кресты.

Надежды нет на свет исхода,
В тебе ни в мыслях, ни в словах.
Вкусил Запретного ты плода,
Со древа не в своих садах.

Был чужд твоей природе-сути,
Рай, сад и древо и плоды.
Водоворот эпохи крутит,
Тебя, втянув на дно беды.

Ты не они и нет желанья,
В тебе их Раю стать своим.
Ушёл от них бы без прощанья,
Честь не даёт — ты должен им.

И жжёт тревога боли чувства...

А он улыбнется и крылья расправит,
И будет парить в листопаде безбрежном,
На строчке 15 землю оставит,
Останется где-то то грубым, то нежным.

Уже недоступным для нас, как когда-то,
Всегда одинок и внезапно печален,
Он просто забыл все былые утраты,
И ждал лишь звонка и вниманья ночами.

Когда от бессонницы некуда скрыться,
Когда от любимой ни слова, ни звука,
А что остается? Влететь и забыться,
И сорванный голос, и вечная скука.

Они равнодушия нам не прощают,
А осенью в...

Пусть грусть как туман растворится. И сквозь эту дымку
Предстанет пред взглядом росою умытый цветок.
Пусть тот, кого мы принимали тут за невидимку,
Подарит нам необходимой удачи глоток.

С жужжащей пчелою за мёдом любви уже вместе
По полю, по лесу, а может быть и по горам...
А может с разбега с тобой улетим в поднебесье!
С блаженства такого два шага всего к облакам.

И там распадёмся на слёзы дождливого счастья,
Чтоб соединиться совместно опять в океан.
Невзгоды, ненастья сойдутся...

Я растворюсь в дыхании твоем,
Сойду с ума от рук прикосновения,
Я жду мгновения, чтобы быть вдвоем,
И берегу все прошлые мгновения.
Я утону в любви твоей души,
Я растоплю холодные печали,
Я так хочу, чтоб в утренней тиши,
Нас соловьи с тобою обвенчали.
Я распахну не запертую дверь,
Возьму все то, что ты отдать готова,
А ты, как хочешь, верь или не верь,
Что я вернусь и повторю все снова.
Олег Гаврилюк

В дымке августа растворяется
мимолётная радость вечера.
Горизонта окурок плавится
в мутной пепельнице заречья.

И от песни горящей заката
остаётся лишь шёпота пепел,
что уносится ветром куда-то,
словно трав луговых детский лепет.

Границы правды не увидел, кто-то?
похож на всех, (на вас)? глаза в глаза,
как челюсть-скрип иль скрежет,
егоза? или иван, прощанием своим,..
- Что пьян, из лужи?
- Отвратим?
(или копыта след, козёл оставил?)
грезил? малый, галлюцинации про-
рыв, прозрел потом и не забыл,…..
не для забавы? и потехи? в сознании
в твоём прорехи?
***
Тревога охватила вдруг, как? навсегда?
тогда испуг, не сбросить никогда овчину?
сокрыта и твоя личина, ты троль или
володя-шут? и штам, клеше...

(Напевалось во время утренней зарядки со шваброй. Я так смеялась, орудуя этим мощным струментом, что страх получить тапком куда – то сбежал):

Для моей попишки,
Надобны штанишки,
Чтоб иметь штанишки,
Получу деньжишки.

Чтобы всё в достатке, можно чуть с излишком.
Для чего с излишком? Да чтоб моим детишкам,
На четырех лапках, на крылышках, к носишку
Ставить кашу, да сметанку, да пшено – пшенишку!

Ить, в семье, семьишке семеро не лишком!
Для того и потому надобны деньжишки!
Ну а...

Листает жизнь страницу за страницей,
И вновь последний лист календаря
Упал перед условною границей
На стыке декабря и января.

Уходит старый год, приходит новый
За этою невидимой чертой,
Где аромат таинственный еловый
Окутывает смутною мечтой,

А, может быть, случайно воскрешает
В душе давно оборванную нить,
И память неожиданно решает
Минувшее вернуть и сохранить.

Нельзя сказать, что был весь путь удачен,
Нельзя сказать "был сплошь тернистым он".
В любой диалектической задаче...