В дождливый выходной

Ветер и дождь. Неуютно очень.
Так неуютно, что хоть прячься, хоть нет.
За черною занавеской ночи
Плачет на окнах желтый свет
Медленно плывут фонари. Измененье
Мое неподвижных заставляет плыть.
А ветер деревья приводит в движенье,
Дергает тени за дождливую нить.
Так в темноте зажигают квартиры.
Много ли? Мало? Теперь все равно...
Завтра будет наверное сыро,
Утром тускло, а днем темно...
Рука задернула б штору ночи,
Но гаснет, я вижу, и блекнет свет.
Ветер и дождь. Неуютно очень...

Переспевшая осень укутает бархатом дни,
И листва, разлетаясь, подарит мне яркие краски.
Я, по тихим аллеям, в обход дождевой западни,
Побреду, обжигаясь осенней пылающей сказкой.

А листы, опадая без чувств, нарисуют круги,
Рассекая, пропитанный осенью, воздух аллеи.
Я, не в силах сдержаться, прижму эти листья к груди,
Эти чудо-сердца отдадут свою нежность, алея.

Согревающим светом опутает осень нить,
Не жалея, разбрызгает всюду палящие краски.
Эти краски не смоются даже в дождливые...

Импровизация беглой воды.

Соло дождливых фраз
в аранжировке серого неба.

Размытый след
дневного пожара.

Влажный, хрустальный вальс
жалит
свежестью сонный каркас
объятий лесных.

Водный тенор
срывает связки
плачем.

Размытый след
дневных пепелищ.

Земля дышит хлебом
и серое небо
улыбается вязкой
гуталиновой облачной маской
в ответ.

Лови,
лови созерцания плоскость.
Знай,
этот дождь окрашен
в твою легкость.
Читай
на воде,
в алмазной крошке дрожащей,
секрет...

Кружатся и летят последние
Листья, желтые, осенние,
Солнцем летним нетревожимы.
Словно дни, что нами прожиты.

Радуясь дождю доверчиво,
В лужах тонут опрометчиво,
Тонкой льдинкой покрываются.
Как мечты, что не сбываются.

В вальсе кружатся осенние
Дни, дождливые, последние,
Покрываясь слоем инея.
Так проходит жизни линия.

Ой, бабы, нам нужны мужья...
Какие? Расскажу вам я.
Забудем царские века,
Царицей не хочу быть я.
И что за жизнь при короне:
Ни сесть, ни встать и не дыхнуть;
Корсет затянут, туфли жмут;
На голове большая куча
и пальца от перстней болят.
Вокруг тебя придурков туча
И травануть всегда хотят.
Нет, жизнь такая нам не катит...
Вот новый русский - он прокатит.
Хотя, тут надо семь раз взвесить,
Чтоб золотой хомут повесить.
Что за судьба у олигарха,
В кого не плюнь - одна запарка...

Осенний город не согреется никак
Среди, сгорающих дотла, обрывков листьев.
Дождливой скрипкою звучат через века
Напевы капель безупречно чистых.

Не нужный более ссутуленным ветвям
И году уходящему не нужный,
Листок опавший, на прощанье, как ладья,
Бесстрашно поплывет по стылой луже.

Осенний ветер безучастною волной
Потопит лист, последним став уроком.
Вмиг жизнь его окажется былой,
Лишив его целительного вдоха.

Осенних улиц вновь заплаканны глаза,
Сошла с их лиц улыбка...

Расставанье…Расстоянье…Рассеченье…
Опьяненье от Обиды…Отреченье…
Жалит Жалость…Жажда Жизни Жжет…
Грусти Горечь…Гордость…Гаснет Год…
Дождь Души…Дождливая Дорога…
Боль…Безумье…Безучастность Бога…
Страха с Сумашествием Смешенье…
Улиц Утренних Уютных Утешенье…

Я номер сердца набираю твоего
Оно молчит, наверое, не слышит
Его по жизни мало что колышит
И очень часто в отпуске оно
И вечный друг его автоответчик
Твердит что на покой ушло навечно
А в этот летний и дождливый вечер
Моё твердит: его, его, его!
И частые его командировки
Растоптаные сотнями помолвки
И иногда казалось бы что толку
И место для любви занесено
Сколько других оно не пощадило
Сколько чужих надежд убило
Я понимал, старался быть с тобою милым
Ведь ты одна такая в это...

В судьбу мою с ноги ворвался,
За секс он выставил мне счёт.
Руки моей не добивался,
На это был его расчёт.
Забрался в мысли, душу, сердце,
Заставил дико ревновать,
Его теплом мне не согреться,
На боль мою ему плевать.
А я люблю. За что? Не знаю.
Такая женская судьба.
По вечерам тоскливым маюсь,
По выходным всегда одна.
А он, довольный и счастливый,
За секс кому то снова счёт,
Руки ничьей не добиваясь,
Осуществляет свой расчёт.

Ветер вольный, твой зов стал не нужен.

Что мне волны? Она - на земле!

Океан мой теперь суши хуже,

А ведь раньше он был почти всем.


Будто якорем скован мой парусник

Её взглядом, безмерно глубоким,

У аптеки, где вывеска-"градусник",

Рядом - "винный", причал одиноких.


Это было весной тридцать первою,

Я спешил вдоль проспекта домой,

Но в тот день у Амура, наверное,

Безалаберный был выходной.


С той поры позабыл я про радости,

Всё гребу, но мой парус в...