В долинах реки медленны

РЕКА ЖИЗНИ

Античный тот философ, безусловно, прав: всё изменяется, течёт…
И всем нам следовало бы в том отдавать себе отчёт,
Чтобы в отшельничестве рачьем не упорствовать довеку:
Уже единожды войдя в сию стремительную реку,
Стоять на месте неподвижно невозможно человеку:
Назад влечётся он, коль вместе с ней не движется вперёд.


ТОЛЬКО ПРОЕКЦИЯ

Ещё вчера что было с нами, нынче есть и что в грядущем суждено –
Едва ль не суммой наших мыслей, слов и дел порождено.
Того ты отрицать...

Журчит ручей.
Бежит, переливаясь,
Прозрачная, веселая вода.
Насторожился в роще серый заяц,
И с теплым ветром сонна резеда.

Играет ива с ветерком в пятнашки,
Поет душевно юная сосна,
Глядят на солнце нежные ромашки...
Тебя люблю я, милая весна!

*

Льется нежно с листьев, орошая утро,
Соловьев певучих золотая трель,
И струятся капли легким перламутром,
И, в росе купаясь, засмеялась ель.

За пригорком месяц растворился желтый,
Слишком быстрый он для всех моих гнедых,
Но еще...

Глаза в глаза
и ноги по паркету
скользят,
вращая Землю.
Летит планета во Вселенной,
Манерно стонет саксофон

О, это был прекрасный сон!

Блюз на закате дня слушаем не дыша.
Кто бы не исполнял, главное - не мешать.
Медленный разговор нот и твоей души,
Время бежит, как вор, музыка не спешит.

Нежный гитарный риф грусти далёкий брат.
Мир, что живёт внутри, встал на тропу добра.
Тот, что снаружи, ждёт, что я скажу в ответ.
Время замедлит ход с музыкой в голове.

Слово ласкает слух так, что по коже дрожь.
В сфере иных услуг всем заправляет ложь.
Блюз, он красив и свеж, словно любви очаг.
Время благих надежд с музыкой при...

Тебе присягнут чернильные капли откровения.
Ты повернешься к солнцу,
И оно поправит прядь твоих волос...
Струны настроятся сами,
И мы, произнесенные ими -
Тело Бога и пыль под ногами,
Пойдем за мелодией,
Обжигая губы и гортань...
Пойдём молиться открытому дыханию.
Реки Ра,
Раны Ра.
Руки Ра,
Подписанные рукой до пореза
В случайно взятом дне с цифрой рождения,
Где ты делаешь вдох, чтобы остаться.
Христоматийно -
Свеча опадает плавно, огибая временно избежавших...
Стены из белых...

Там, в нашем прошлом, река берег,
Целует пенною волной.
Там, в добро сердце ещё верит,
И жизнь, не кажется пустой.

У всех эпох свой стиль и мерность,
Окрас событий и их ход.
Рябь сморщит, тихих вод поверхность,
Когда в них камень упадёт.

А время, то ручьём с гор буйным,
То плавной, средь равнин рекой.
То вод потоком, в разлив мутным,
То чистой, как роса водой.

В рекУ времён событий глыбы,
Швырял мир перемен рукой.
И где бы не был и не жил бы,
Времён рябь, трогала волной...

На берег вода с тихим плеском,
Накатит, следы смыв волной.
Уходим мы все в Неизвестность,
Оставив свой след за собой.

Следы на Земле быстро очень,
Исчезнут — их скроет она.
Текуч мир, следов-дел цепочку,
В нём смоет событий волна.

Хранит в себе прошлое наше,
Наш опыт — в нём всё чем живём.
Но чем в нём событие дальше,
Тем меньше мы помним о нём.

Ошибки свои забывая,
Других за такие же бьём.
Свои, себе сами прощая,
Другим на них прав не даём.

Живёт в прошлом берег, где с...

Извилисто Бездна бежит,
Беря начало с родника.
По берегам её дрожит
Листва речного ивняка.

Бежит к слиянию с Сурой,
Под шум могущественных крон,
Вода, песок лаская свой
Похожий цветом на лимон.

Перед слиянием есть пляж,
И летом городской народ
С Алатыря спешит в вояж
На плеск, загар и кислород.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2017

Прошла вся мимолётность встреч
И первая любовь с тобой.
Лишь память удалось сберечь,
Гоняясь за другой мечтой.

Года бесследно утекли
Рекой воспоминания,
Исчезли, словно мотыльки,
Забыв про обещания.

Терпенья не хватило нам
Чтобы понять тогда друг друга.
Оставили два чада храм,
Разъединившись от испуга.

Как много глупых неудач,
Недоосмысленных явлений.
Судьба - всей жизни нашей врач,
Хирург осознанных решений.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2011

Там, где причала тихий плеск
на фоне старых фресок леса,
там, где туманный тёплый блеск
травы, где не находит места

вечерний ветер, а в воде
заката тень, как древний ящер,
там, где в прихожей на гвозде
шарф звёзд, луны потёртый плащ,

там, где заход под толщей крыш
скрипит апрельской ржавой дверью,
оставив напоследок, лишь
далёкий свет, размытый берег,

там где латунь волны звенит,
и тает под ногами содой,
душа срывается с цепи,
чтобы упасть котёнком в воду.