В день кинематографа

Плеснет и солнца, и листвы последний день осенний.
Плеснет сиянья синевы осенний небосвод.
Летящий день не посулит ни ласк, ни потрясений,
Лишь суету, лишь суету сулит летящий год.

Уже итог определен, а слух уже подслушан,
Уже поранена душа скабрезным шепотком.
Уже кончается борьба, и храм полуразрушен
И суета, а суета растет, как снежный ком.

Случится радость пережить завистникам и стервам.
Они потешить поспешат и лапы, и уста.
И никому не объяснить, как страшно рвутся нервы...

Клубились тучи в синем небе,

вбирая пыль, и мрак, и тень...

Лилася Песнь - Мольба, о Хлебе,

и о Добре... Стучался день

к Порогу, Свету , и Черте,

и Всепрощенью , в час осенний...

Оковы спали... Налегке,

толпились, к Списку Возрождений...

Поочередно, с рядом ряд,

в одежды белые одеты,

как стаи, белых лебедят,

Судьбы, познавшие Секреты.

Открылась Дверь и яркий Свет,

обнял, детей своих, любимых...

И новый круг, в потоке лет,

вперед умчал, неудержимо.

Подари свою певчую юность
Мне на день, на единственный день,
Чтоб сыграл я на всех твоих струнах,
Так сыграл, что мозги набекрень.

Подари мне красу молодую
На один лишь единственный день,
Чтоб босую тебя и нагую
Я таскал по квартире везде.

Подари мне веселую радость,
Чтоб несла меня в небо, как конь,
Для тебя это - шалость и малость,
Для меня это - Вечный Огонь.

Был судный день.
Пришла пора держать ответ
за первый крик новорождённого ребенка,
за так легко людьми нарушенный завет,
за эту дикую бессмысленную гонку,
в которой всё – одна пустая суета,
всегда претящая Создателевой воле.
У победителя лишь доски для креста
и столько боли! Столько боли! Столько боли!..

Был судный день.
Уже шел двадцать первый век.
В святой земле, где всё когда-то начиналось
казнен был тайно на рассвете человек,
казнен за то, за что казнить не полагалось.
Казнен...

А я люблю Натальин день,
Пускай простят меня Татьяны,
В Татьянин день вставать мне лень,
В Натальин -вскакиваю рано.

Лечу в цветочный магазин
И покупаю сто букетов
И сто бутылок лучших вин,
В другом,конечно, а не в этом.

И в путь я отправляюсь свой
И улыбаюсь как каналья,
А на стекле плакат большой :
"Кто из прохожих здесь -Наталья?"

И каждой я даю букет
И лучшего вина бутылку.
Улыбки получив в ответ,
Я складываю их в копилку

Но самый яркий свой букет
И лучшее вино...

Мне представился случай увидеть тебя
Ты сказала посмотришь вблизи на меня
Я был рад и ждал этой встречи
Я так хотел провести с тобой вечер
Но вдруг случилось со мной несчастье
Я не смог никуда пойти
Я запомню надолго этот день ненастный
Моя машина перевернулась в пути.
Я лежал в этот час в больнице
Когда ты ждала меня
Наверно ты сильно разозлилась
Когда не дождалась меня.
Ну что я мог поделать
В тот день был страшный день
Один лишь я остался жив
И живу, мне жить не лень.
Пусть ты...

Сегодня беды все – пустяк!
Забудь про слёзы испытаний!
Пусть отпускает депрессняк!
Сегодня день твоих желаний!

Пускай весна поёт, и с ней
Пусть Норман жжёт по страшной силе! *
А список близких и друзей
Не помещается в мобиле!

Пусть от еды прогнётся стол!
От счастья рвутся пусть карманы!
Пусть рядом будет рок-н-ролл,
А на пути Милан и Канны!

29.03.2007

Вот-вот уйдут последние солдаты -
и День Победы превратится в дату...

Пусть говорят, что мне не враг эстонец...
Но я ведь слышу плачи русских звонниц,
когда в могиле русского солдата
чужие тени роются горбато,
довольные возможностью такою -
лишить его последнего покоя...

Пусть говорят, что вождь у нас толковый...
Но я на фоне громких славословий
(на них у нас правители богаты -
особенно когда такие даты)
не вижу ни желания, ни силы,
чтоб отстоять солдатские могилы.

Вот-вот...

Летний день течёт неторопливо,
Ситец неба ласточки стригут.
Для меня заботливая ива
Расстелила тень на берегу.

А сама согнула стан упругий
И полощет косы, не спеша,
В стороне зелёные подруги
Шепчут ей: «Ну, как ты хороша!»

Ветерок, растрёпанный повеса,
Припустил за облаком вдогон,
А на синь реки, на зелень леса
С неба брызжет солнечный лимон.

Я закинул удочку у тины,
Недосуг следить за поплавком,
А смотрю на выводок утиный,
Что за мамой шествует гуськом...

И каждый день я просыпаюсь, а мысли только о тебе
Я сам себе кажусь напрасным, живу как-будто бы во сне
Я умираю от желанья тебя обнять, назвать своей
Но ощущаю лишь страдание, и одиночество ночей.
Я каждый день смотрю на небо, и вспоминаю нежность глаз
Я разрушаюсь, но обратно встаю на ноги каждый раз.