В белой дымке цветов

Белый лист в линеечку,
Смотрит пустотой.
Жизнь мою копеечку,
Время мчит стрелой.

Миром бит и учен я,
Знал печали, но,
Верю в счастье случая,
В нём я всё-равно.

Нужно лишь всё выдюжить,
Вытерпеть всё и,
Обогреет пыл души,
Явь и сны мои.

Я не буду Боженьке,
Докучать мольбой.
Всё как надо сложится,
Как дано судьбой.

Мчится, мчится времечко,
Быстрою стрелой.
Жизнь моя копеечка,
Буду жить тобой...
Марковцев Ю.

Дыханьем зимнего огня
играют звёзды над порогом.
Глубокой ночи колея
лежит в беспамятстве дороги.

В тумане ледяных аллей
плывёт тайком Селены лодка.
Один лишь путь в душе твоей,
как свет свечи, немой и кроткий.

Глубокой ночи чёрный след.
В фонарной дымке шум метели.
Один лишь путь, возврата нет,
как нет конца пустыне белой.

Помнят южный и северный ветер
белые птицы...
Опечатками зИмы
В этих отзвуках белых магнолий.
Ты меня похоронишь однажды в саду индиго,
И я стану елейною влагой твоих ладоней.
Обнажает рассвет изнанку своих касаний,
Где прованское масло деревянным незаменимо!
Коронация жизнью,
Коронация непогрешимо
Завернет в тишину
Эту тонкую аллюзию соли.

Голос жара полоснет по ладоням строкою,
Под защитой икон,
Где она водой Иорданской
По ладоням течет...
Той построчною, той голубою,
Где...

Дерево, скрипка, ноты.
Желтый сад с черными птицами.
Дождь, мокрые цветы.
Вся наша кровь…
Будем всем и сразу!

Мы бродили этой ночью по миру, и мы промокли до строчки...
Сумасшедшие аристократы,
Мы усваивали чувство обретения и потери,
Рождения музыки
В этих смертельных особенностях тела...
Это то же самое, что лежать между словами;
Мгновения падают на страницу,
Чтобы открыть тебя Высоко.
И почерк изгибается в каждом прикосновении к тебе,
Единожды и вовеки веков...

До дня моего...

Не начинай со старого листа
Ты новое своё жизнеписание
Пока немеет смерть и жизнь проста
К тебе вернётся миропонимание

Отбросит камни с побелевших губ
И в небо побелевшее отпустит
А время? Нет, хранитель твой не груб,
Но нечувствителен к случайной грусти

И только тёплое касанье рук
Отпустит вниз обугленную землю
Мы снова здесь и размыкаем круг
А небо песням удивлённо внемлет

Красный мир,красный цвет
Это лета букет
Или праздник души,
Ты смотри не спеши
Уходить от мечты
Там где лета цветы
Там где радости град...

Но придет снегопад,
Будет смена цветов,
Будто маг-снегослов
Прочитает стихи
Про метанья души
И польется с небес,
В белом облаке лес

Что же лучше для нас
Или Яблочный Спас
Иль Рождественский Свет
Каждый год
Много лет
И бываем мы там
И бываем мы здесь...

Это Мир,
Это жизнь,
Это есть
Просто Есть...

Утро скользнуло прохладой.
Рассвет приподнял
дымчатый занавес
над коралловым
блеском воды.
Капли февральского яда,
тая мартовской лаской,
тлели весенним ладаном
в ране глубокой
неба.
Сквозь сумрак реки
просвечивал
лёд ветвей.
В сердце старого сада
весточкой
ветер бился.
В мёртвых узорах
чёрного снега,
безмолвия и дождя
терялась
линия жизни,
словно незримый след
падающего
листка …

Вода, движущаяся в реке или призываема, или гонима,
или движется сама. Если гонима, кто тот, кто гонит ее?
Если призываема, или требуема, кто требующий?
Леонардо да Винчи


Если встать на колени и молится тому, кого не знаешь,
То молитва будет пустой.
Если ты не знаешь, кто такой Бог, то, идя к нему,
Ты никуда не придёшь.
Ты идешь в пустоту, если не знаешь имени дороги.

Говорящий о смерти заклинает жизнь,
Говорящий о жизни призывает Вечность.
Сказанное громко призывает...

Посвящается ушедшему от нас хорошему человеку и поэту.
Виктору Виноградову

Словно с гулом кружащийся смерч,
В пятнах крови повязки на ранах,
Эскадрон пробивается в Керчь
На корабль, уходящий в туманы.

Им не стоит коней торопить,
Хоть и держатся всадники гордо,
Но всё больше уснувших в степи
И всё меньше оставшихся в сёдлах.

К водопою наперегонки,
Где в овраге ручей говорливый,
Обагрённые кровью клинки
Вытирают о конские гривы.

Пряча раны под потным бельём,
Оглянуться назад...

Пусть сожжёт изнутри,
Душу горькая грусть.
Я в закрытой двери,
Тишину не вернусь.

Там не мне за дверьми,
Дней тепло и уют,
Там чужими людьми,
Стены дома живут.

Там непрошен, незван,
Я своим стать не смог.
И идти мне в туман,
Дымки дальних дорог.

И идти мне вперёд,
Из «пока, в « насовсем».
Среди слуг и господ,
Став чужим тем и тем.

Я не знаю каким,
Будет странствий итог.
Может быть рядом с Ним,
Даст и мне место Бог...
Марковцев Ю.