Узнавать

Иисус сын Навина разведать послал из Ситтима
Соглядатаев двух и пришли служки в Иерихон.
В дом блудницы зашли они заночевать без интима,
Но проведали люди про странности этих тихонь

И царю донесли, что какие-то два иудея
Заглянули к блуднице на красный фонарь неспроста.
Не от прелестей блудной Раав те ребята балдеют,
А узнать норовят про совсем не срамные места.

Не нужны им ни сиськи Анфиски, ни малые губы.
Их вопросы другие совсем отрывают от сна -
Психотропные где воют...

Я рождён от импотента
И бесплодна мать моя.
Неожиданным презентом
Появился в мире я.
Всё на свете прокляня,
Вы узнаете меня.

Самсон Филистимлянам

И пошёл Самсон в Фимнафу.
Женщине из дочерей
Филистимских он потрафил
(А своих выходит на фиг
Всех послать решил еврей?),

Говорит отцу Маною:
«В жёны мне возьми ты дщерь
Филистимского покроя
И вечернею порою
На меня её примерь».

Отвечал Маной: «Завещан
Нам удел совсем иной -
В жёны брать из наших женщин,
А Филистимлян...

Аж от Выхино и до Митино,
Напустив на себя, важность мудрую,
Чтоб не спрашивали, - где бы выйти нам?
По Москве гулять пешком - выйду утром я.

По Москве-реке да по городу,
По широким дорогам в зелени,
Поплыву-пойду, гладя бороду,
Поглазеть на Москву в воскресение.

На Арбате прослушаю песенку,
Покрошу воробушкам хлебушка,
Подмигну пацану на Сретенке,
Улыбнусь незнакомой девушке.

Я московской извилистой улочкой,
Погрущу, узнавая неровности,
Покормлю пса бездомного...

Запрягали хлопцы кони,
Лишь остался брат один,
Мамой названный Бенони,
А отцом Вениамин,

Брат Иосифа по маме,
Что Иаков схоронил.
Был Иаков моногамен
И Рахиль свою любил.

Размножаться нощно, денно
Был от Господа указ,
От жены гулять изменой
Не считалось, как у нас.

Не влюбиться невозможно
В сладкий вкус восточных губ.
Обрабатывал наложниц
Папа Карло однолюб.

В старину детей ценили,
Не была мораль строга.
К двум желанным от Рахили
Ещё девять настрогал

Буратин тогда...

В открытом море буря не стихала,
Елизавета куталась в меха.
Она тогда впервые узнавала,
Как мир огромен, даль как широка.
- Мой край суров, - он повторяет снова, -
И нам придется до конца пройти.
Но вот они у берега родного,
И надо самый трудный путь пройти.
А там враги Гаральдовы не дремлют,
И он из рук не выпускает меч,
Герой один , совсем один все время,
И время вроде перестало течь.

2.

Он в полночь возвращается устало,
Чтоб на рассвете вновь уйти назад,
Душа княжны во...

Моя любовь летает над тобой,
Своею силою тебя оберегая.
Ты - только мой!
Ты стал моей судьбой!
Люблю тебя все больше, узнавая!..

07.03.10г.

Она шагала по весне, вдыхая свежесть,
И Патриаршьи дрогнули устало.
Она парила над землей, дарила нежность,
Сквозь мертвечину пламя проступало,
И вдохновенье станет им подвластно.
Нет, Маргарита больше не уступит.
И маргаритка вспыхнет не напрасно.
И расцветет на каменном уступе.

В огне страстей и в мороке иллюзий,
Росток той жизни праведной и грешной,
Пусть мало в мире изменились люди.
Но как в весне той юной безмятежной
Ей устоять пред тем, кто так талантлив.
Не уберечь...

Оставьте мне, друг мой, пространство для танца,
И для вдохновенья оставьте мне силы.
Но снова он шепчет, коварный: «Останься»
Пусть будет у нас все легко и красиво.
И знает, хитрец, отказать я не властна.
И вот уже где-то взлетая, качнулась.
Готова вернуться, хотела напрасно
Забыть его страсть, но в объятьях проснулась.

Зачем тебе этой, не знаю, нет, знаю.
В предчувствии снова душа изнывала
А кто она, эта печальная злая,
Коварная ведьма, ее узнавала.
Она ведь потребует душу за это...

В тумане веков проступают прекрасные лица,
И древние саги становятся ближе в тот миг,
Дружина в походе, но князь Гостомысл неистов,
Он думает снова о людях и землях своих.
Он видел во сне, как сыны его гибли внезапно,
И юные внуки остались в тумане снегов.
Несется дружина по полю с отвагой, с азартом,
И снова разят его воины грозных врагов.
Что будет потом, но не хочется думать об этом,
Земля завоевана, кто же ее сохранит.
И викинги снова подходят к границам и с ветром
Их грозная...

О, сколько раз! Давался шанс
Мне, быть судьбой благословенным
Но, всякий раз испив тот час
Всё возвращалось таким же неизменным

А после, уже наедине с собой
За глупость (или за испуг) стыдом терзаем
В тоске - вине, с душой-зимой
В толпе таких же исчезал, не узнаваем

И мерно дни срывали календарь
Листки судьбы, кому-то отдавая
Другую боль, в чужую даль
Несли - зачем, куда не объясняя

Так, длинная тянулась эта нить
Но, говориться: счастью - горе помогает
Совсем иной судьбы...