Ужасные дни

Проснулся,где-то утром,
Утро для меня,в двенадцать.
Ночь была ужасна,
Но хотелось сильно спать.
Хотелось сильно пить
И не хотелось умываться;
Хотелося тебя,
Но не хотелось тебя ждать.
И тут мне,прям с утра,
Захотелося напиться,
Забыться,я налил
В стакан себе вина.
Глаза слипались сильно,
И пришлось пойти умыться.
Открыл окно
И прям в глаза,влупила синева.

Надев пиджак ,в горошек,
Подвязав на шее галстук.
Я двинулся по улице
И вдоль по мостовой.
На встречу всем прохожим,
Я...

Король сатиры, мастер лиры,
своим бичующим мечом
ниспровергаешь ты кумиры
и бьёшь язвительным лучом.

Ты рифм мудрёных не артист,
а просто комик-пародист.

В твоих стихах, таких прикольных,
лирических и не всегда,
ужасно много отглагольных,
но это, право, не беда.

В твоих стихах полно тумана,
а это - почерк графомана.

Написано ни тебе, ни ему, ни ей и вообще - никому, чтобы никто не думал на себя или своих друганов (и подружек, естественно, тоже)))

Сегодня дождик плачет о своём.
Цветные листья каплями забиты.
Я обещал не покидать тебя,
Но обещанья все давно забыты.
Четвёртый стих, что посвятил тебе,
Последний стих, как раньше зарекался.
Я был игрушкой, милой и смешной.
Жаль, что ребёнок с нею наигрался....
Чёрт побери! А может, это шанс??
Её забыть и полюбить другую?
Но сердцу трудно что-то объяснить,
И я ночами долгими тоскую...
Как мы расстались, месяц миновал.
Всего-то месяц, долгий, словно годы.
Я разучился...

Тону я в городской тиши,
хотя вокруг его же суета.
Пытаюсь оттолкнуться и уйти,
но на пути я вспоминаю, как тогда...
Меню образ и все что было,
как бы сделать всё, что бы забыла:
те нежности, внимания
скромные, милые признания.
Казалось было, так прекрасно!
с другой судьбой не повторимо.
Его ошибка была ужасной,
и всем, что было не сравнимо.
Одна, ощущение свободы,
день без суеты, переживания.
наполняют внутренние пустоты,
лишь приятные воспоминания.

Итлина:
Мудрость веков, буквы и руны,
Смерть и любовь, время рассудит нас.
Чьим будет первый, чьим последний мира час?
Никто не скажет сейчас.
Брось сердце на алтарь судьбы
Горят в ночи костры.

Геральт:
Презрев традиции, уклады, ломая стены в прах и пыль
Любовь и в древности глубокой была такой, как в наши дни.
Эльфийка, дочка старшей крови, сорвав величия покров,
Судьбу связала с человеком, пришельцем из других миров.

Крегеннан:
Иной любви не суждено быть долгой,
Ростки её...

Красотка очень молода,
Но не из нашего столетья,
Вдвоём нам не бывать - та, третья,
Нас не оставит никогда.
Ты подвигаешь кресло её,
Я щедро с ней делюсь цветами...
Что делаем - не знаем сами,
Но с каждым мигом нам страшней.
Как вышедшие из тюрьмы,
Мы что-то знаем друг о друге
Ужасное. Мы в адском круге,
А может, это и не мы.
1963

1
Сия история случилась
лет несколько... тому назад...,
в провинции, что проявилась,
чрез нравы местные - не в лад ( ! ),
где, средь бесчисленных предместий,
в одном из собственных поместий
( Отстроенных с размахом сил! ),
старинный русский барин жил,
кой Троекуров, от рождения,
в Петра, отца..., Кирила сын,
а то, по крови, Господин,
минуя прочих самомнения,
из тех, кто в завистях свербя,
плели любезности..., скорбя!
2
Его обширное богатство,
а также: связи..., знатный род...

Красивые животные худыми не бывают,
А мы себе придумали ужасный "идеал"-
ЗапАвшие животики и ребра выпирают,
Щек вовсе нет, а скулы "сражают" наповал.
Во взгляде нету искорки, приглушены желания-
Девченка превращается в витринный манекен.
Есть фитнеса неистовство: наклоны, приседания.
Конфеты запрещаются, а торт нельзя совсем!
Во всем сплошные пресинги, одни ограничения:
Диета очень строгая, а тренер так суров.
От этого депрессия, тоска и огорчения,
Трудно прожить без допинга и...

Меч повешу ржавый у камина –
Память о былых великих днях.
Проглочу сигарный ломтик дыма
И забудусь в старческих мечтах…

Вижу вновь арену и принцессы
Милы взгляд, упавший мне на шлем.
Недвижим, как жрец ужасной мессы,
И в руках зажат священный тлен.

Звуки рога кровь мою взбодряют,
Конь гарцует, сжатый в стременах.
Смертный бой, и судьи не мешают,
Уравняв с противником в правах.

Но не мне достались поцелуи
И венец победы золотой.
Что же, ЖИЗНЬ, тобою мы рискнули!
Можно...

Мы Зло таим, скрывая от других
Сей жуткий лик, боящийся расплаты.
Корежит изнутри он нас самих,
Заковывая в дьявольские латы.

И звон цепей набатом тяжким бьет,
Ужасный груз взвалили мы на плечи.
И должен тот, кто в Рай вдруг попадет
За остальных поставить Богу свечи.