Узелки на память

из дождя в дождь
дорога без конца
в прострации времени
смутная навигация
мокрые мысли
стекают по телу
встретимся наверное
вдруг где-то в дожде
наощупь



* * *
невидимкою
скользнула тень
по снегу где-то рядом
и вдруг прыг -
проколол ледяной звездочкой сердце
таинственный и смертельный
ниндзя любви



* * *
лечу на воздушном шаре
в снах подсознания
ни верха ни низа
окутан розовым туманом
всюду любовь



* * *
бедная маленькая
снежинка упавшая
на нос каштанки
и...

В который раз сдержать не в силах
Вселившуюся в душу боль.
Я на ветру вселенском стыла.
Всечасно я ждала любовь.

Любовь, которая с рожденья
Мне в подсознанье память жжёт,
И прошлых жизней там виденья
Сквозь море снов проходят в брод.

Вокруг кружатся вёсны, зимы,
И дарит осень свет костров,
В ночь горсти звёзд неугасимых
Бросает лето на простор.

А я всё жду, надеждой греясь,
Укутываясь в шаль мечты.
Вот стрелка жизни в апогее –
Боль ахиллесовой пяты.

Уж нечем мне себя...

Завязала узелок на память, не забыть бы, и не
встретить, тень прошедшую заметить, запаять
в той колбе время, спрессовав занозой, раной,
искривив пространство, старой, что забыто хо-
рошо и воспринято как ново, истиной, позна-
нья, рать, та, что бьётся с нами, вспять, прокру-
ти и той картинке не помогут и поминки, пы-
шек тех, где мёд и всплеск, те, кто гнался за то-
бою, поправляя на ветру, сбившуюся, на бок,
шляпу, имитируя успех, (что бежал по свету
прямо), что по улице побег...

Не смогла замести наши грёзы
той весной тополиная замять,
и на тоненьких ветках берёзы
узелки завязали на память.

Затихает январская вьюга,
на снегу - голубые прожилки,
и в пространстве фонарного круга
мотыльками вдруг стали снежинки.

И словами родившейся песни
твою душу я в сумраке трону...
а на голову тополя месяц
возложил золотую корону.


Валерий Мазманян

По дорогам странствий,ублажая тьму
Велся Караванщик уплатить ей мзду.
Долгий ли, короткий был тот путь во мгле,
Караванщик кроткий уплатил казне.

Путь обратный.В торбах грузы не легки--
Страхи, пересуды, осужденья тьмы....
И таскал бы торбы он туда--сюда,
Если б не наградой горная река.

Половодьем смыло шаткие мостки.
Караванщик смелый--вмиг среди реки
Оказался было, да река сильна--
Вырвала,за мили торбы унесла.

Плакал Караванщик о былых страстях,
Хоть одну пытался удержать в...

Всего лишь две строки... Их смысл прощальный
Сквозь дебри паутины мировой
Ударил электронным ливнем шквальным
С экрана по глазам, в лицо!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Кривой
Усмешкой губы стянуты от боли:
Не верю! Погоди! Да нет же, нет!

Прости меня, я выхожу из поля
Мегагерцовых узелков тенет! -

Твои слова...
. . . . . . . . . . . . Комок от горьких строчек.
Он где-то в горле, в сердце, иль в душе.
Болит, горит, отчаяньем клокочет.
Не выйти из...

Первой зелени тонкая шаль
Переброшена через пригорок.
От зимы ни следа. Что ж так жаль?
Отчего же так сладостно горек
Запах лиственницы в узелках
Потемневших от времени шишек,
Запах сосен, чешуйчато-рыжих,
Уцепившихся за облака?
Отчего так пронзительно грустно?
Словно утро природы - весна
Пробудила от тяжкого сна,
А на сердце тревожно и пусто.

Водосточную трубу морским узлом
Петли, узелки дождя. Не надо ...
Ветер гудит нигде. Уходи
Тротуар молчит -
Покати шаром

Надвигается
Напролом

Вы на ложе измятом лежали -
Две судьбы, как две книги прочтённых -
Отдалившись... Отбрасывал тени
Позабытый включённый ночник.
Вы когда-то друг друга желали,
Задыхались в желаниях томных
В аромате персидской сирени,
Что в окно незаметно проник.

Сколько же повидали те стены,
Что от глаза дурного скрывали
Танго вашей бессовестной страсти,
Но смиренно молчали. А вы,
Как актеры немой мизансцены
Каждой клеточкой в тело врастали
Вы друг в друга от острого счастья,
Жили в ритме седой...

Я вышла из дому. Подъезд в лихорадке
Дрожал, задыхался и рвался за мной.
Схватил за рукав, но смирившись с заплаткой,
Я треск не слыхала и взрыд за спиной.

Я вышла из дома, и небо спустилось,
Смиряя покорством овечьим мой бег
И встречною пресною влагой омыло,
Касаясь губами щенячьими век.

Я вышла из дому в чужое пространство,
Сминая как простынь его в кулаке,
Сжимая до точки маршруты всех странствий,
Связав жизнь и смерть, все в одном узелке.