Увяз

Однажды, в размышленье погруженный
я испытал желанье закурить,
и видел я: во мраке подсознанья
ехидный глаз зажегся, голова
змеиная из мрака проступила,
дразня меня раздвоем языка,
но размахнувшись, мощно я ударил
в прищурый глаз, и тут же, отделившись
от телесов, глава преобразилась
в подобье жабы
и ушла в глубины,
и вместе с тем желание исчезло….

Однажды, в размышленье погруженный,
почувствовал я в сердце чистоту,
и видел я: душа моя сидела
на каменной ступени; белым светом...

Посредине мелкой речки
Кушал кашу кашалот.
Съел паром варёной гречки
И добавки целый плот.

Столько слопал – не подвинуть!
И на отмели тотчас
Животом наполовину
Кашалот в песке увяз.

С девяти до пол-второго
Напрягались корабли,
Но ни лодкой, ни паромом
Не стащить его с мели.

Кашалот худел неделю,
Долго сбрасывая вес.
Отощал и еле-еле,
Еле-еле с мели слез.
25.09.08

То бурливо-гневны, то спокойны воды.
Бедный переводчик! – устал, а всё гребёшь.
Ты к другому берегу в лодке перевода,
Словно перевозчик, читателей везёшь.
От берега родного – прямо к иноземному.
Но она обманчива – близость берегов.
Вроде те же люди, те же, в общем, земли,
Но, язык не зная, не сделать двух шагов.
Там свои обычаи, свои менталитеты,
Там своя история, дух свой и уклад…
Только что же это? Нет больших поэтов.
Протекает лодка. У берега стоят
Стихотворцы малые, просто...

Где вновь рассыпавшийся рим
Увяз в славянском беспорядке,
Со мной, беспечным и простым,
Играло Мирозданье в прятки.


Там я бродил в пустой тоске,
Найти рассчитывая Вечность,
Поверив плачущей Луне
И звездам, жгущим бесконечность.


Что видел я? Немой рассвет
На веках дремлющего Будды,
Да обвешавшийся Завет
О том, чего никак не будет.


И с каждым шагом тяжелей
Я верил стройности преданий
Про зов бушующих морей
И счастье новых зачинаний.


Но в понятийной пелене,
В чаду...

1.Сидел на нарах Карл Гудериан,
Попавший в плен, под нашим Сталинградом,
Мы выдержали танковый таран,
Ломая клинья, окружая гадов.
2.Он братом был тому Гудериану,
Что под Москвой в сражениях увяз,
«Блицкриг» сорвав, зализывая раны,
Назад отполз, не выполнив приказ.
3.Не знаю как, какими уж судьбами,
Попал в барак к ворам и сволочам,
Где высший Дойч столкнулся с матом лбами
И эсперанто новым зазвучал.
4.Воры его за кореша признали,
Пришёлся немец, вообщем, ко двору,
Наколки сделать...

Вошёл я в море Интернета,
укрывшись от ненужных глаз,
прости, любимая, поэта,
певца лазоревого света,
он в виртуальности увяз.

А в Виртуале незаметно
летят мгновенья и порой
кусаю губы, потный, бледный,
когда компьютер мой зловредный
вдруг зависает предо мной.

И, перезагрузив компьютер,
вновь жду и на часы смотрю,
где длинной чередой минуты
летят, как чайки или скутер,
и сам себе я говорю:

“Я терпелив, дождусь мгновенья,
и снова влезу в Интернет,
скачаю я стихотворенья
и...

Бегемоты в детстве – легче пёрышка:
не помнётся даже лепесток.
Ни беды не ведают, ни горюшка –
скок-поскок, с кувшинки на листок.

И мелькают только кочки смуглые
под ногой – опора и упор.
У гиппопотамов пятки круглые,
если кто не знает до сих пор.

Прыгают – до раза и до случая,
когда вдруг оступится нога.
Глядь, а под ногою - топь вонючая,
липкой жижей склеенная гать.

Ничего я тут не вижу странного,
даже если ты не бегемот –
время жаждет роста постоянного...

Пыль H2O лакирует антик асфальта –
фон осенних реликтов
в преддверии зимней ангины.
Эпилептический свет
серой масса залит
в окна – блок питания сонных глаз.
Ветвистая тина
обмякла фрактальными зарисовками.
Еще один пласт
годичного круга,
еще одно ожидание
новогоднего лоска
стало,
приевшись,
на несколько граммов пошлее.
Свиданье –
не пляшет нервными струнами роскоши,
прощанье –
циничней, и прошлое,
прекрасно, лишь тем, что оно истекло.
Молчание птиц – это ль не повод...

Давно ль бездумно пили, ели,
Наивно верили в себя,
Теряли годы, как недели
В преддверье завтрашнего дня...

В сумятице событий острых,
Жизнь, как азартная игра,
Вдруг, стала буднично и просто
Бездарно прожитым Вчера!

По хмурой скупости улыбок,
Стал замечать за разом раз,
Что в шмётьях собственных ошибок,
Как баба скифская увяз!

И нет ни времени, не силы
Вернуть, исправить иль забыть,
Простить, что прежде не простили,
Любимых вновь перелюбить!

Ну, что ж, мы многого хотели...

Ногтём по стеклу — неприятно,
И кончики мёрзнут зубов.
Назад не вернуть нам обратно,
Во времени наших шагов.

Застывшей слюдой смола стала,
Навеки увяз в ней жучок.
Судьба гнула нас и ломала,
Отмерив всем свой жизни срок.

Летит мотылёк в свет, сгорая,
В костре, что пылает в ночи.
И свет иногда злым бывает,
Когда он из адской печи.

Судьба юнным — красная дева,
А в старости — злая Яга.
Листок упадёт с жизни Древа,
Съедят о нас память века.

Ногтём по стеклу — неприятно,
И...