Уставшые

Сегодня проснулся
от нежных лучей,
в ответ улыбнулся.
Без лишних речей

умылся, покушал
и сел за тетрадь,
подумав: "Чем лучше
так рано вставать?"

В плену вдохновенья
от музыки "Ласт"*
он стихотворенья
крапать был горазд.

Учебу откинув,
перо обнажил.
Словами картину
в цветах изложил.

Но совесть ехидным
таким голоском
шепнула:"Наивный,
скатаешь ты ком.

Ведь, право, пора бы
учиться начать".
Стал, бросив забавы,
покорно скучать...

Лежал на...

Душный свет пробивает жалюзи летних ресниц. Утро.
Вены дорог набухают музыкой пыльных колес.
Пыль подступается к горлу, взгляд оседает индиговой мутью
неба, неба уставшего города. Ветер принес
сквозь доменный воздух частицу берилла
с далеких равнин. Спасибо ему за надежду
на берег души, одетый в свободное пламя.

***
Солнце кропит ожоговой нежностью
в срез городского планшета.
Копоть лижет асфальтовый сумрак,
как леденец. На побережье
стальных проспектов гуляет
мечта, влюбленная...

Уже не молод,
Ещё не стар.
Знал боль и холод,
Болезней жар.

Уже не день,
Ещё не вечер.
Шагну я в тень,
Судьбе навстречу.

Уже не слёзы,
Ещё не смех.
Больней занозы,
Им мой успех.

Уже уставший,
Ещё силён.
Взаимно — к счастью,
В тебя влюблён.

Уже нет грусти,
Лишь боль чуть-чуть.
Привык — отпустит,
Продолжу путь...
Марковцев Ю.

Жгла кислород раскаленная трасса
Плавились спины уставших мостов
Зоб из машин разноцветного класса
вылез к кустам прилежащих домов.


Я как заложник чужих патологий,
Серое солнце и бездну кляня,
Камни с обочины поднял, что помнят
Долгое, долгое время дождя.


Тряпкою сохло забытое небо.
Пылью умылась слепая Земля
Бог позабыл, где он был, а где не был
Камни лишь помнили время дождя.


Время, когда величавые скалы
Руки свои опускали на дно.
Время, когда звери, птицы и гады...

Не важен возраст, прелесть всё же есть.
Пусть я ничья, в гармонии с собою.
Вчера философ предложил присесть -
не на колени, рядышком. Не скрою

хотелось нечто большего, чем трёп
о пагубности скорых инноваций
на уровень культуры и учёт
отчаянно шуршащих ассигнаций.

Он размышлял, забыв который час.
Пускал круги в уютный сумрак бара.
Уставший джин давно забыл про нас,
решив, что мы совсем - совсем не пара.

А я, опять вдвоём была одна-
сама свои рассматривала руки,
пустой бокал...

Как экстатическая единица вдохновения –
небрежно-лунный взгляд,
отравленный желанием любви,
брошенный незнакомкой
на расплавленной остановке
августа.
Шоколадный воздух дистанции,
незримая тайна губ,
кричащих сквозь тишину –
это он, он, что окутал дыханье сновидицы
ароматными розами вечной ночи.
Ее мир,
истекающий
юным вином
солнечных струн Андалузии
под панцирем внешнего льда,
опьянено ютится
в мгновении воображаемого наслаждения,
чтобы через секунду
вспорхнуть тяжестью...

И вновь я умерла, растерзанная ложью,
Впустив в себя мечту, чуть-чуть неосторожно.
Забытая печаль, гадюкою под сердце.
Замедлили свой счёт все жизненные герцы.

Поверила.Чему? Простому многословью.
Позволила бурлить потоку жаркой крови.
Невыплакана боль вчерашних потрясений,
А новая сверлит пространство озарений.

Стучат мои года по клавишам, слезами.
И ночь звучит в ответ чужими голосами.
Свой реквием пишу пером последней песни.
Когда придёт ко мне уставший, пыльный вестник...

Сумерки сгустились, ночь крадётся кошкой.
И почти не слышно дождь стучит в окошко.
А вдали, где небо сходится с землёй,
Облака рисуют замок ледяной.

Хмурые, колючие выстроились в ряд.
И глазами осени на землю глядят.
Тучка с тучкой спорит, путь ведя на юг.
А в душе проснулся былой грусти звук.

Спит уставший город и прохожих нет,
Лишь в моём окошке тусклый горит свет.
Я любуюсь небом, осени красой.
И чуть – чуть дрожащей на траве росой.

Прибавляют ошибки нам опыт,
И в душе плачет горлицей грусть.
Заглушил звуки все сердца грохот,
В такт ему я шепчу: - ,,Ну и пусть!»

Ну и пусть не сложилось, не вышло,
И не я в этой песне герой.
И в итоге все с минусом числа,
Торговать я не стану душой.

Дни уходят последние лета,
Косят люди под корень траву.
Заплутала мечта моя где-то,
И не слышит — напрасно зову.

Снова странная ночь звездопада,
Слышу плачь звёзд упавших с небес.
Вы не плачьте, не плачьте — не надо,
Приютит...

«Народ, скорей спеши сюда!» –
Вопят призывные плакаты.
Здесь обретают «господа»
На преступления мандаты.

Вослед Сизифу, восскорбев
Пред бесконечной далью буден,
Мы не отступим, оробев,
И слабосильными не будем.

Мы станем вновь врагам отмщать
И поклоняться истуканам,
И станем снова возвещать
Хвалу державным уркаганам.

Прости, читатель, мне жаргон,
Бесовским временем рождённый.
Я тоже загнан был в загон,
Жить под ворами осуждённый.

Но всяк, живущий во плоти,
По высшей...