Уставшые

в переплетах чувств, венки из грозы,
и спешить одарить это чадо уютом и лаской,
чтоб когда появилась на свет развернувшийся жизнь,
перед каждым детем расстелится заботливой сказкой
той, в которой как правило, будет хороший конец,
добрый молодец,
конь, приключенья, подковы на счастья,
где забытой любви негасимый огонь
полыхая внутри,
вдруг из дружбы становится страстью.
всех, кто тоже рискнул полюбить,
предложивши пойдем.
Вспомнив как,
появившейся в "грехо рожденье" детё...

Вошёл я в море Интернета,
укрывшись от ненужных глаз,
прости, любимая, поэта,
певца лазоревого света,
он в виртуальности увяз.

А в Виртуале незаметно
летят мгновенья и порой
кусаю губы, потный, бледный,
когда компьютер мой зловредный
вдруг зависает предо мной.

И, перезагрузив компьютер,
вновь жду и на часы смотрю,
где длинной чередой минуты
летят, как чайки или скутер,
и сам себе я говорю:

“Я терпелив, дождусь мгновенья,
и снова влезу в Интернет,
скачаю я стихотворенья
и...

Это всё весенняя усталость,
а не бред уставшей от забот
в сутолоке дней души, осталось
мне с судьбою поиграть в джек-пот.

Встретимся, достану я колоду
карт и поболтаем ни о чём,
например, про спорт иль про погоду,
с беспристрастно ровным палачом.

А потом "индейка" банкомётом
станет, я "ва-банк" в игре пойду,
проиграю всё до нитки, как по нотам,
и тем самым попаду в беду.

Это всё весенняя усталость,
а не бред измученной души -
ничего мне в жизни не досталось...
Не жалей...

Всё прошло, я уже не вернусь...
Я спокойно молчу, только месяц украдкой
Промелькнул на полу, и звенящая грусть
Отразилась в лице недоверчивом, сладком...
Всё прошло... Я уже не вернусь...

Всё прошло. Ночь подходит к концу,
Где-то лучики солнца ласкают влюблённых,
Только слёзы разлук вновь текут по лицу
И немеет тоска глаз уставших и сонных.
Всё прошло. Жизнь подходит к концу.

Всё прошло. Это тайная боль,
Это раннее утро и нежные росы.
Я стою и смотрю опечаленно в пол,
В окна...

Утопия песчаных дюн -
"Весенний холм"
средь спекшихся песков.
Оазис этот очень юн,
коль возраст мерить жизнью городов.
Оправой - Бау-хауза формат
венчает площадь Дизанхов.
Сам город юн,
вокруг же тьма веков,
песок под жгучим солнцем - ад.

И потому, что молод он,
а, может, потому,
что русским стал на треть,
посланцев северных сторон
влечет своим желанием согреть
и вековой мечтою перемен ...
Жара. До вечера затих
уставший город.
Слышен Григ,
а дальше, там
Рахманинов...

Не ищи вечно остров Удачи,
Все-равно, даже если найдешь,
Все на нем почему-то иначе,
Можешь взять, но, увы, не берешь.
Пусть приблизилось прямо к ладоням –
Холодок словно сердце объял…
И по чьей-то невидимой Воле…
И по чьей-то невидимой Воле…
И оп чьей-то невидимой Воле
Осознал: не нашел – потерял!

ПРИПЕВ.
Удачу каждый ждет всегда,
Она иллюзий всех волна,
И обещанием полна и не заплачет,
Она ведет и заведет,
И даст совсем наоборот
И разбирайся сам с собой, что это значит…

А...

«Оглянись, оглянись, Суламита!
Это я, царь, возлюбленный твой.
Не в пример ты другим знаменита,
Чтоб так просто вертеть головой.

Твои ноги в сандалиях гладки,
Их, увидев, нельзя не воспеть.
Округления бёдер, лопатки –
Ожерелья единого цепь.

Словно круглая чаша живот твой
С ароматным и терпким вином.
Тот, кто пьёт больше меры и квоты,
Заполучит похмельный синдром.

Твоё чрево, что ворох пшеницы
Среди лилий, и твой водоём,
Как ночлег пролетающей птице,
Отмахавшей сто вёрст...

Глаза. Из далекого прошлого, юного лета.
Ресницами жизни опущен доверчивый взгляд,
Но пенной волной увлекает в любовь Афродита,
И душами чайки над морем счастливо парят.

А море играет, то ласково, трепетно, нежно,
То яростным штормом--холодной волною обдав,
И мечется, мечется чайка крылом белоснежным,
Касаясь тревожной волны серо-пенных кружав.

Но штормы не вечны, рассветами падают зори,
Лучами прощенья её отогрев между скал.
И снова она над просторами синего моря,
Над гладью...

А ты представь, что где-то в небе,
Ты ходишь, не касаясь туч,
Тебя чуть-чуть коснется ветер,
И солнца обласкает луч.

Представь, что там за облаками
Воздушный замок, расписной,
Летит, паря над чудаками,
Что не найдут никак покой.

И люди чистые с улыбкой
Из города того глядят,
И видят - на Земле все зыбко,
Во многих душах скоплен яд.

И ты, уставшая от взрывов,
От сплетен черных, от войны,
И от людей, что сердце вырвав,
Деньгами навсегда больны.

Полюбишь это чисто небо...

И было жизнью сказано сначала
Судьбой наказанное без бахвал.
В душе той скрипка зазвучала,
На все нелестные её слова.
Смычком по оголенным нервам
Ударом завитка по голове,
Струной же по уставшим венам,
Смычком же, как стрелой на тетиве.
Поранив сердце и потрогав душу
Ты, инструмент свой отложив,
Пытаясь вновь меня нарушить,
Хотя ты видишь, что я еле жив.
Я не дышу, не вижу вовсе света
Не чувствуя свободы, не повернусь я к ветру
А ты от скрипки переходишь к арбалету,
А я...