Уставшые

Закрыла двери, выключила солнце
Рукой, задёрнув тёмный бархат штор.
Плела я нить раздумий веретёнцем,
Сплетая память в сказочный узор.

Нанизывала яркие моменты
Я бисером в серебряную нить,
Минут счастливых стёртые фрагменты
Чтоб ножницами стрелок не состричь.

В немой тиши всё плакала кукушка,
Молчаньем разрывался телефон.
От слёз моих уставшая подушка,
Звала с собой в какой-то сладкий сон.

Туда, где нет несбыточных желаний,
Где я ещё могу тебя обнять,
Там нет разлук, холодных...

Расплавленным воском свечей,
По сердцу печаль истекает.
В нём стылая осень ночей,
В нём с болью любовь умирает.

Расплакались рваным дождём
Тугие свинцовые тучи.
Уже не поёт соловьём
Душа, перестав быть певучей.

Чернея, блестят при луне
Размытые серые массы.
И грусть, появившись извне,
Унылые строит гримасы.

Упрямая память опять,
Построит мосты через горы,
Уставшая слёзы ронять,
Не сможет найти в них опоры.

Наушники давят виски,
Минорно кричат саксофоном.
Он душу мне...

Если вдруг оборвётся мой путь земной
На последнем аккорде уставших рук,
Поглощённом пронзительной тишиной,
Всё равно, я останусь с тобой, мой друг.

Если вдруг оборвётся моя струна
И покатится эхом последний звук,
Всё равно, не останешся ты одна,
Я коснусь ветерком твоих тонких рук.

А когда безисходная ляжет грусть
И наполнит туманом озёра глаз,
Позови меня песней и я явлюсь,
Вопреки тишине, разлучившей нас...

Ты услышишь меня в шуме волн морских,
В шелестящей листве на закате...

Я лечу уставшей белой птицей
Сквозь тела бескровных облаков,
А за мной бездушной вереницей
Тянется коллекция грехов.

Холодом пронизывает кожу
Ангелов моих суровый взгляд,
Морщась налету они итожат
Сор, что погубил душевный сад.

Мукою подбиты руки-крылья,
Бледностью окрашены грехов,
Растворюсь невидимою пылью
В пустоте бескровных облаков…

Не проходите равнодушно мимо,
Мимо упавших от грозы берез,
Мимо застывших слез у пилигрима,
Или поникших в зной прекрасных роз,

Мимо засохших, иль уже отцветших…
Мимо голодных и уставших глаз
И глаз, в мольбе до просьбы снизошедших,
Но от стыда не проронивших фраз.

Не проходите равнодушно мимо,
Пусть состраданье жалостью будимо
Поможет тем, чей труден будет час.

Чиста Любовь, честна, благоразумна,
Живительный родник в стране безумной,
От бессердечия спасает нас!

Легонько губ твоих коснусь рукой,
Глазами запечатаю вопросы,
И попрошу мгновение – постой,
Не сыпь меж нами слов ненужных россыпь…

Открою окна, ночь отправлю спать,
В дом ветер позову гулять по шторам,
Свеча огня подарит благодать,
И разрешит найти ответы нашим взорам…

И будем то молчать, то говорить,
Улыбками делиться и слезами…
Кого мне за Любовь благодарить?..
Того, кто СозДал всё под Небесами…


***

И жёлтая свечка горит нам с тобой
В подсвечнике листиком…
И вечер...

Мой день уставший от слепой погони
В ночной утонет вязкой тишине,
Раздую время крошками с ладони
В сухую осень. Вспомни обо мне!

Комнатка в трактире у дороги,
Над уставшей мельницей у речки...
Осенью уж тронуты отроги
Ближних скал... Огонь играет в печке...

Маленький трактирщик суетится,
Усадил меня за стол дубовый.
Дочери его умыли лица,
И помчались надевать обновы...

Редки гости здесь, сродни подарку,
Летом старый тракт ещё в работе,
А зимой лишь у камина жарко,
И огонь, как гость, там колобродит...

А по мне, тут славно одиноко,
И смешны чумазые сестрицы...
За окном сорока-белобока
Жаждет новой...

Упавшая звезда легла на дно морское
Забилась,зарыдала,замерла.
Она ещё жива
Ей не найти покоя,
Пристанища,спокойного угла.
Уставшая она,немного осмотревшись,
Рывком подняться вздумала со дна.
И из последних сил
Вдруг сильно побледневши,
Всплыла на гладь воды
И тут же умерла.

Зажигается в небе шестая звезда,
Остывает уставший ад
Замерзают котлы с раскаленной смолой
Да в туман превращается чад

Он незримый скользит по каемкам дерев,
У ее он садится окна
Что же это: мираж или жар, или блеф?!
Он влюблен! Он - король-сатана!!!

Совращал, растлевал, разжигал в людях страсть
Желчной ненависти пророк
Он - всей тьмы повелитель, всей нечисти власть,
Антипод доброты, антибог!

Он, который Христа на кресте распинал -
На когтях запекалась кровь,
А глаза, как...