Устала

Устала грусть я омывать...
И время не воротишь вспять.
А потому я буду петь!
Или спляшу. Айда смотреть!

Устала. Сломалась.
Прошлое - в лужах.
Прости за просьбу -
Стыдно до ужаса.

Истерика. Вырвалась.
Стали ненужными
Вечные ценности ...
Мне - только ужины...

Сердце. Сжималось.
Святыми глазами
Смотрел на меня...
А я со слезами...

Устала земля от июльского солнца.
Хозяин двора, притомившийся дед,
Которому, может, не меньше ста лет,
Позвал нас напиться воды из колодца.

Она оказалась совсем не простая.
Глубинные воды в особой цене.
Глубинности всем нам подчас не хватает,
Хотя копошимся нередко на дне.

Хранила вода и тепло, и морозность,
И ожили как то внезапно в крови
И сила земли, и небесная звездность,
И что то еще от добра и любви.

И нам улыбнулось застенчиво солнце,
И в лес покатилось по краю скирды...

Устал от трагедий. Горящее сердце поэта
Болит всё сильнее, и кровью оно истекло.
Мне быть бы счастливым певцом, провозвестником Света,
Но в мире подлунном доселе царят тьма и зло.

Устал от эпохи. Я ею уловлен как птица
И в клети заржавленной адской рукой затворён.
Мне видеть бы в зале людей восхищённые лица
Взамен иссушающих душу гееннских знамён.

Устал от себя. От безсилья пронесть своё слово
В сердца человечьи, закрытые крепким щитом.
И как бы сие откровенье ни было сурово,
Всё...

Устал я и мне плохо,
И кажется что хуже, уже не может быть.
Но всё-таки подумав, скажу себе со вздохом,
Что многим в этом мире, намного трудней жить!

Прогнал дурные мысли — и стало сразу легче.
Раскиснуть всегда проще, чем создавать успех.
Тем кто душевной ленью и вялостью отмечен,
Живётся и в достатке, трудней и хуже всех!

Поддавшись настроению и мир начав хулить,
Сам не заметишь как ты, вдруг станешь очень злым!
И будет очень плохо, тебе на свете жить,
А мир казаться грубым...

Устал солдат от грохота войны,
От сладкой копоти дымящихся останков
людей
сгоревших в чреве
черных танков.

Лишенный крыши,
мирной тишины,
(Контуженный,
голодный,
еле дышит)
устал солдат -
и нет его вины,
Что после боя
Бог молитв не слышит.

Ненужную сдирая кожуру
И выжигая жалости коросту,
Война,
как порох,
въелась
в кожу рук,
Торчащих
из шинели
не по росту.
Устал солдат от этой круговерти,
где легче смерть,
чем ожиданье смерти.

Устали крылья Ангела
И грузом тянут вниз,
Он наплевал на правила,
Уселся на карниз...
Внизу природы таинство
И летняя краса -
Как Ангелу все нравится...
Что ж на душе гроза???

Он вел тропою трудною,
Но помогал всегда,
Шептал молитву чудную
На ушко все года,
Спасал в борьбе и верою
В час трудный наделял
И краски жизни в серое
Ни разу не мешал...

Устали крылья Ангела,
Сложились за спиной...
Сначала бы все... набело...
Но жизнь зовут игрой...
В своей слепой усталости
Он...

Устали кричать и шуметь.
В раздумиях – суть и основа.
Тускнеет державная медь
И отблески тридцать седьмого.
Какие там песни поют.
Какие утеряны силы?
Но тени встают и встают.
Хотя ни креста. Ни могилы.
И путь, что извилист и мглист,
От крови и слёз набухает…
Но только взопревший брейкист
На всё равнодушно взирает.
Сосед мой, вздохнув тяжело,
(Лежит на протезе газета)
Твердит: - Как случится могло?...-
И вновь не находит ответа.
Ещё нам платить по счетам
За прочерк в чужой...

Устало листья в лужах плавали.
Блистала над землёй гроза.
Бежала девушка и плакала,
Откинув голову назад.
С лицом отчаянным и горестным,
Белее белого листа,
Бежала девушка по городу,
И плащ колени ей хлестал.
Бежала, и глаза блестели,
Не видя никого кругом,
Бежала, и вдоль щёк летели
Слезинки пополам с дождём…
На взрыв отчаянья похожая,
Похожая на сгусток бед,
Бежала. Редкие прохожие
Растерянно смотрели вслед…
Вода в реке была рябая,
На ветках мокли воробьи.
Рыдала девушка...

Устал я двигаться по кругу
В потугах личного мотива
Не Вы… Не Вы моя подруга
Невы седая перспектива
На берегах другой реки
Мне суждено прощаться с веком
Где не разводятся мосты
Между земным и… человеком
Где нет каналов, мало львов
И неприступны небоскрёбы
Где на семи холмах любовь
Распята… словно недотрога