Устал от трагедий

Нас много ожидает
В грядущих катаклизмах..
Каким наш Рок витает -
Внимаю без харизмы:-
Заслужим, - так оставят!
Провалим если с треском,-
Задушат молча «леской»,
Сплетённой лихо нами
И унесут в безвестность
Ветрами, иль волнами..
Судьбу мы выбираем,
Закон коль выполняем!..
А если нарушаем , -...
Трагедия большая!

На Чёрной речке белый снег, махровый.
Шинель и шуба корчатся на нём.
Они зарыться в этот снег готовы
в смертельном страхе пред грядущим днём.

Площадку размечают секунданты,
крестя её цепочками следов,
и пулею француза – иммигранта
неумолимый рок уже готов
пронзить поэта чувственное тело,
что никогда не надевало риз,
и завершить трагедией умело
Натальи Николаевны каприз.

Когда молва злодействовать готова,
как избежать трагичного конца?..
И обратилось брошенное слово
кусочком...

«Колор» ВЕСОВ –


Театра Маски;


Ты думаешь —


твой мир комичен,


Но, коли


поменяешь краски–


Ты чувствуешь –


твой мир трагичен!

Цветочек аленький, тот, что в дали,
не достать, не сорвать, не высушить,
(сказка, одним словом,……………)
шита белыми нитками, погоня за меч-
той, которой нет, трагедия в этом,
как тока, обрезали, провод, не подпи-
тать, не найти фазы, оборвана, фазан
улетел, далёко, за синее море, там,
где простор, свобода, ветер, воля …….
уродство где? нету……………….
Одни «тетеревы», дрофы, мужского
рода, степь, ответь, за слово, в карман,
дыра, нет улова, прерия, савана, рана
душа порвана, кто склеит...

В России – правда – это склока...-
Когда иначе уж нельзя...-
Жить по-другому, всё ж, морока,
вот и приходится – скользя -
в глубины – вовсе – не вникая -
сливать заботы на иных,
уж двадцать лет всё обвиняя,
латая дыры дат былых,
причин же – всуе – избегая,
меж следствий, находя предлог,
чтоб панегирики читая,
трагедий подводить итог,
произнося ( Не небылицы! ),
коль рвутся нити – наяву,
где самолёты – уж не птицы,
а корабли – не на плаву...
Где ожидания несчастий -
уже как норма...

Позор нам! Вновь замкнули круг:-
Не нужен людям необычный Друг!
Завистники изжить Его готовы:-
"Смерть Возрожденью Вечному и Слову!"
К позорному прикованный к столбу
За Сердце и за Мозг иной во Лбу,
За то, что непонятным быть изволил,
Молчал спокойный и не лил плебейской крови!
Огульно сфабрикован приговор:-
"Он должен быть наглец, мошенник, вор!
Как он Любить и Знать ТАКОЕ смеет?!
В упор не видим, что он там умеет!
Не разрешить в ответ ему сказать
И осудив, морально растерзать...

"Почти на грани отреченья,
Когда срываем маски мы.
Преодолев сна наважденье,
Пророк уходит от толпы...". Наталия Курчевская. "Пророк".

* * *

Мне было видение:
сквозь музыки волны,
как шла Ты, в платье струящемся, света белее,
восходя на гребень Огня.
Звезды пурпура Твой подъем высекал.
Медленно, но легко
Ты шла сквозь Огонь бытия,
позади оставляя истеричные крики мятущихся теней,
грязно-серые пятна их наваждений.
И оскалы Иуд уж не ранили больше хрустальное сердце,
разрезая на...

По подоконнику печально
Текут осенние дожди,
И слышу птицы крик прощальный:
«Ах, лето, лето, подожди!»
Сквозь сумрак утра различаю,
Рябины алой силует,
В дыханье леса ощущаю
Прекрасной осени портрет.
Златые кудри нежной девы,
Копны багряные волос –
И волн чуть слышные напевы,
Под шепот худеньких берез…
И ветра шум в дубовых кронах,
Немые блики тишины –
И птицы певчие в коронах,
Дорожки млечные луны…
Брожу один среди дубравы,
Тропинкой тайною своей,
И не желаю денег, славы...

Князь Тьмы - ты, Божий санитар!
В тебе - печальный Высший Дар,-
Ты - главный душеиндикатор,
Земных страстей мелиоратор!

И не борюсь, - благословляю
Тебя в жестоком смрадном крае,
Как волка в обречённом стаде,
В конце концов, лишь блага ради!

Да, роль твоя - не нас спасать,
А очищать людское стадо,
Заблудших, гордых в пасть бросать,
Больных духовно, злобно слабых!

Бьёшь в ахиллесову пяту
Всегда безжалостно-жестокий,
Чем проявляешь в нас черту,
Коварных слабостей истоки...

Небо нас совсем свело с ума:
То огнем, то снегом нас слепило,
И, ощерясь, зверем отступила
За апрель упрямая зима.

Чуть на миг сомлеет в забытьи -
Уж опять на брови шлем надвинут,
И под наст ушедшие ручьи,
Не допев, умолкнут и застынут.

Но забыто прошлое давно,
Шумен сад, а камень бел и гулок,
И глядит раскрытое окно,
Как трава одела закоулок.

Лишь шарманку старую знобит,
И она в закатном мленьи мая
Все никак не смелет злых обид,
Цепкий вал кружа и нажимая.

И никак...